Валентина Ушакова. Повелительница стихий. Часть 2

ПОВЕЛИТЕЛЬНИЦА СТИХИЙ

 

 

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

 

Россия, Екатеринбург, 2002 год

Тина

 

Прошло уже одиннадцать лет с той поры, как мы покинули Нижнеморск. Бабушка давно звала нас к себе, на родину отца – далекий и холодный Урал. Мрачный Екатеринбург не понравился мне сразу...

Теперь я осталась совсем одна. Сначала не стало бабушки. А четыре года назад, в день моего рождения, наша семья попала в страшную автокатастрофу. Родители погибли на месте, а я осталась жива... Была у меня и большая любовь, как мне тогда казалось, но мой избранник просто выбросил меня из своей жизни... Кажется, я никогда уже не полюблю…

Как все хорошо начиналось! У меня была прекрасная семья, я поступила в университет, о котором мечтала все школьные годы. А еще я была юна и влюблена, и мой избранник, с которым мы учились вместе в школе, ответил мне взаимностью. Я была так счастлива! Мне казалось, что мы скоро поженимся и будем вместе всегда. По утрам я просыпалась с радостным предчувствием, и весь день улыбка не сходила с моего лица. Глядя на мое сияющее лицо, люди улыбались мне в ответ.

Я всегда удивлялась: что он нашел во мне? Он был гораздо симпатичнее меня... Мой одноклассник Игорь Круглов. Стройный, высокий, светловолосый и зеленоглазый, он нравился многим девчонкам. Но он предпочитал общаться именно со мной, тогда я еще не догадывалась, почему. Я радовалась, что так рано встретила свою вторую половинку.

Мы вместе поступили в университет. Наши мечты сбывались, и казалось, так будет всегда… Но все закончилось в один миг.

Это был день моего совершеннолетия. Я окончила первый курс, успешно сдала все экзамены. Был удивительно теплый и ясный летний день. Подарки, поздравления – веселью не было конца. Я была абсолютно счастлива. Мой друг уехал на все лето, чтобы немного заработать, так как он из семьи бедной и многодетной. Игорь позвонил с утра и поздравил меня, наговорил мне много добрых и нежных слов, а напоследок сказал, что после его возвращения мы отметим это событие вдвоем как следует.

К вечеру мне захотелось поехать на озеро. Мы сели в машину. Я устроилась сзади и рассматривала новый купальник, перебрасываясь с мамой словами. Внезапно впереди возникла машина, несущаяся прямо на нас на огромной скорости. Папа попытался увернуться. А потом – страшный удар. Невыносимая боль… И темнота…

Потом была больница. Я пережила клиническую смерть, и некоторое время находилась на грани жизни и смерти. Первое что я услышала в больнице, придя в сознание:

– Что ж вы девушке молодой так швы-то наложили? Не мешок же шили.

– Так думали, все равно не жилица…

И разговоры санитарок в коридоре:

– Да уж лучше б умерла, бедная, чем такая жизнь…

Это обо мне, подумала тогда я. Значит, плохи мои дела… Вторым страшным ударом было известие о гибели родителей. Моя счастливая юность закончилась в один миг. После того, как я попала в автокатастрофу, мой друг тут же забыл о моем существовании. Тот, с кем я собиралась навсегда связать свою жизнь, так ни разу и не появился… Видимо, посчитал, что я на всю жизнь останусь калекой.

Теперь я верю Соньке, что бедного парня из многодетной семьи интересовала только моя квартира. Но постепенно душевные раны затянулись, хотя рубцы остались… Хорошо, хоть лицо не пострадало…

Первоначальный диагноз врачей, к счастью для меня, не подтвердился, и молодость постепенно взяла свое. Физически я быстро пошла на поправку. Переломанные кости срастались быстро и правильно, раны затянулись, но тяжело было невыносимо. Я впала в глубокую депрессию.

Сидя в больничном садике, я винила себя в гибели родителей: ведь именно мне в тот вечер пришла в голову мысль отправиться на озеро. Но постепенно боль потери уменьшилась… Я поняла, что ничего не изменишь, и нужно жить дальше…

Навещала меня только одноклассница и соседка Соня. Изредка с ней приходил и сосед-следователь Борис. От него я узнала, что пьяный водитель той машины, сын чиновника из мэрии, не раз попадался нетрезвым за рулем, и этот случай стал для него последним. А его подружка хоть и осталась жива, но в таком виде, что лучше бы умерла… Это о ней говорили медики.

После больницы я случайно увидела на улице бывшего друга. Он шел с девушкой, кажется, из параллельной группы. Они держались за руки и громко смеялись. Когда мы поравнялись, на мгновение он смутился, и его глаза быстро вильнули в сторону. Я подумала, что он просто пройдет мимо, сделает вид, что не заметил меня. Но он небрежно бросил мне: «Привет», и пошел дальше, как ни в чем не бывало… Я зашла в сквер, села на скамейку и плакала, пока не кончились слезы…

Теперь мне двадцать два, и боль потерь поутихла. Я живу с серым котенком Мурзиком, подобранным на улице, учусь уже на пятом курсе и яростно долблю химию с утра до вечера. Отныне моя судьба – вонючие колбы с пробирками, пипетки-бюретки, колориметры-полярографы-хроматографы и вечно прожженный кислотами и щелочами белый халат… Почему, ну почему я не занялась журналистикой, медициной, математикой или юриспруденцией, как все умные и приличные люди? Нет, как всегда, выбрала, что попроще, поскромнее, подоступнее. Ведь в душе я так и осталась маленькой, робкой замарашкой…

Когда мне становится особенно грустно, я достаю мое сокровище из тайника, долго любуюсь чудной красотой камней и с удовольствием примеряю. Я ощущаю странное тепло старинного кольца, и мне кажется, оно становится сильнее с каждым годом. Кольцо словно откликается моим мыслям, подбадривает меня. После этого мое настроение заметно улучшается. Жаль только, что кольцо мне немного великовато…

Я часто вспоминаю маленький приморский городок, словно купающийся в свежей зелени, цветущие деревья и кустарники, ласковое море и теплый песок. Я так скучаю по ласковому, теплому морю, пышной южной природе и веселым, открытым людям. Море… Оно красиво в любой сезон, в любое время суток. По утрам оно оранжево-розовое, днем – голубое или синее, вечером – сиреневое, с первыми звездочками, ночью – чернильно-фиолетовое, с серебристыми лунными дорожками… Шаловливый прибой лижет мои босые ноги, слегка щекоча, и море словно шепчет мне на ушко: не грусти, не бойся, все будет хорошо, все уже хорошо… Когда я вспоминаю мой потерянный рай, мне становится грустно… Впрочем, того рая больше нет…

Суровый уральский город сер и мрачен, а его обитатели – неразговорчивы и торопливы. Город-монстр медленно, но неуклонно высасывает мои силы… Все здесь мне чуждо и ненавистно… Стиснув зубы, я обреченно бреду на занятия и продолжаю изучение науки, так быстро ставшей мне ненавистной. Да, я явно ошиблась с выбором профессии, а учиться продолжаю по инерции… Химия – явно не мое. А что же мое? Не знаю…

Теперь я стала взрослой и живу суетливой, безрадостной жизнью. Куда девались моя жизнерадостность, мое любопытство, моя неиссякаемая энергия?

По утрам я встаю, словно на расстрел, сил хватает только чтобы дотащиться до аудитории. Словно гири чугунные на ногах… Интерес к учебе пропал начисто… И душа не лежит, и понимаешь, что эта профессия не прокормит, не даст выбиться из нищеты… Ничего, кроме вреда и так ослабленному здоровью… И бросить жалко, ведь осталось уже совсем немного до диплома… Что же со мной произошло?!

 

Россия, Подмосковье, 2002 год

Елена

 

Она давно потеряла счет времени… Сколько же она находится в этом подвале? Сутки? Двое? Трое? Или больше? А может, это сон? Страшный-страшный, долгий-долгий сон?

Солнечным весенним утром девушка в ярко-голубом плаще шла к гаражу привычной дорогой через пустырь. Цвели запущенные, уже одичавшие кусты сирени, и аромат в воздухе был густым, как в парфюмерной лавке. Девушка остановилась, сорвала приглянувшуюся веточку, поднесла к лицу, с наслаждением вдохнула и пошла дальше… Нужно было успеть к заказчику, чтобы оценить фронт работ.

Несколько мужиков в спецовках суетились у небольшого автомобиля-фургона. Ее схватили и втащили внутрь. Девушка пыталась сопротивляться, но сильный удар в лицо парализовал ее волю.

– Пикнешь – убью!

Один из мужчин уже держал у ее шеи нож. Кожу слева холодило острие… Машина тронулась с места. Девушка ждала насилия, чего угодно, только не этого. Ее привезли к заброшенному дому и молча швырнули в подвал… Крышка люка захлопнулась…

Глаз сильно болел… Вначале она кричала, плакала, молилась. Пыталась что-то придумать для своего освобождения, но крышка люка была слишком высоко. Чтобы не замерзнуть, непрестанно ходила туда-сюда, натыкаясь на стены…

Теперь же, истратив все силы, она просто сидела на какой-то дощечке, кутаясь в плащ. А ведь перед тем, как выйти из дома, она еще размышляла, стоит ли брать плащ или и так достаточно тепло.

Воздух поступал через вентиляционную трубу, и благодаря этому девушка могла дышать. Очень хотелось пить… Вначале ей казалось, что это какая-то ошибка, что скоро все выяснится и ее выпустят отсюда… Но теперь она знала, что ей не суждено больше увидеть солнца, и ее жизнь закончится здесь же, в темном, холодном и смрадном подвале. Шесть шагов вдоль и пять поперек… Ее никогда не найдут.

Время от времени девушка поднималась, подходила к вентиляционной трубе, вставала на цыпочки и изо всех сил вытягивала шею. В эти секунды ей удавалось вдохнуть немного свежего воздуха…

Она понимала, что жить ей оставалось недолго… Скорей бы уж потерять сознание, чтобы не мучиться… Но почему, почему она оказалась здесь?! Кто ненавидит ее так сильно? Откуда у нее враги?! Неужели это сделали кредиторы Сергея, ее бывшего возлюбленного, оказавшегося наркоманом и погибшего от передозировки? Или его друзья-наркоши? Но за что? Ведь она никогда никому не причинила зла… Она пыталась, изо всех сил пыталась спасти Сергея. Но не смогла… Может, отомстили его родственники? Ведь ее могли оклеветать, обвинить, что это она посадила парня на иглу… Были и конкуренты по ландшафтному дизайну, но неужели можно пойти на такое из-за упущенного клиента? Может, ее и правда с кем-то перепутали?!

Зачем, зачем она покинула родную Ригу… Ведь можно было учиться и там. Зачем отправилась на поиски счастья в Москву?

Она вдруг вспомнила Эдуарда. Газеты взахлеб писали о его новой возлюбленной, талантливой журналистке, и о том, что сын олигарха заявил прессе, что он абсолютно счастлив: встретил, наконец, свою вторую половинку и пора подумать о свадьбе… Правда, то же самое он когда-то говорил и о прежней пассии, художнице-авангардистке… А ведь он дважды делал предложение и ей. Да, неплохой, но капризный и избалованный молодой человек был тогда по-настоящему влюблен. Несколько лет подряд он добивался ее внимания… Напрасно. Она не испытывала к нему никаких чувств, кроме дружеских… Зато, когда встретила Сергея, чувства вспыхнули сразу… Неужели это Эдуард?!

Девушка вздохнула… Разве чуткий, внимательный, заботливый, преданно глядящий на нее влюбленными глазами юноша способен на такое? Или его безответная любовь переродилась в лютую ненависть? Неужели это он, выждав время, приговорил ее к страшной смерти? Неужели он все это время притворялся?! Нет! Не может быть! Но если это все-таки он, то, может, он раскается и освободит ее?!

Нет, сказала она себе, не надейся… Все кончено… Спасения нет… Никто тебе не поможет. Никто… Этот подвал станет твоей могилой…

 

Россия Екатеринбург, 2002 год

Тина

 

Я смотрю в зеркало. Оно отражает тощую, бледную шатенку с немного великоватым, как у папы, носом. Как сказала бы наша бывшая соседка Роза Моисеевна, когда она бывала в восторге от чьей-то внешности: «Такая красивая, носатая». Глаза большие, темно-голубые, самое красивое, что есть во мне, такие были у мамы и у дедушки… Только вот глаза у меня грустные, как у побитой собаки. И еще красивы руки: изящные, с продолговатыми ногтями, руки аристократки, правда, местами в пятнах от реактивов и ожогах от кислот и щелочей. Улыбаться приходится загадочно, как Джоконда: зубы немного кривоваты…

Одежда соответствует внешности. На мне китайский ширпотреб, линяющий и теряющий форму после первой же стирки. Унылая серая мышь. Никакой изюминки… Из тех, кому не везет ни в картах, ни в любви, ни в драке… Парни либо не обращают на меня внимания, либо быстро теряют интерес. Разве что уж совсем убогие недоумки… Или жлобы, озабоченные проблемами с жилплощадью.

Кажется, умри я – никто и не заметит, кроме старосты группы, педантично отмечающей в журнале отсутствующих. Никому я не нужна… А когда-то в школе за мое внимание боролись сразу двое моих одноклассников – Игорь и Слава. Я предпочла Игоря. А может быть, Слава поступил бы по-другому? Теперь уже и не узнаешь…

А ведь было время, когда мне казалось, что я – Избранная… Не такая, как все… Особенная… Теперь же я совсем затерялась в толпе… Вечно сижу без денег, питаюсь почти что одной картошкой и вечерами штопаю себе носки и колготки. Из той, счастливой жизни у меня осталось лишь кольцо, найденное когда-то на пляже. Имя свое необыкновенное я тоже не сменила. Зачем? Теперь нечего бояться, что кто-то будет над ним смеяться… Ну, Арктина и Арктина… Это же в документах. А в жизни, по-прежнему, для всех я – просто Тина.

Моя единственная подружка – бывшая одноклассница и соседка Сонька Котова, хорошенькая, чуть полноватая блондинка с широко расставленными карими глазами. Она годами ходила ко мне по вечерам списывать домашние задания, и на этом основании стала считать себя моей лучшей подругой. Сонька – занятное существо: простодушие в ней удивительным образом сочетается с хитростью и наглостью, а корыстность – с искренней привязанностью. Работает Соня продавцом в овощном магазине и здорово меня выручает. Когда я лежала в больнице после аварии, подружка навещала меня каждый день и завалила всю палату фруктами.

С натяжкой можно отнести к приятелям и молодого разведенного соседа-следователя, которому я по утрам в выходные бегаю покупать «флакончик» для опохмелки, а он за это чинит мне краны и меняет «пробки» в электросчетчике.

Боря работает в «убойном отделе». Несмотря на то, что ему нет еще и тридцати, в его черных волосах – обильная седина, да и выглядит он гораздо старше своих лет. Работа сделала Бориса настоящим мизантропом.

– Все подонки! – выпив «с устатку», «для разрядки» или «после баньки» яростно восклицает Боря. – То старуху зверски замучат ради заначки похоронной, то фронтовика забьют из-за медалей, то ребенка малого изнасилуют. Твари! Идешь с работы, и хочется валить всех встречных. Но стакан «Столичной», чистенькой, как слеза, на ночь, и спишь сном младенца. Самое лучшее снотворное! Иначе никак…

Если бы не эти разговоры, я бы думала, что хуже химии ничего на свете нет. Но теперь точно знаю, что Борькина профессия похлеще моей… А еще Боря отличается быстрым умом, потрясающим чувством юмора, а уж рассказчик он – бесподобный! Про меня он говорит, что мне не дают покоя лавры матери Терезы.

Каждый вечер подружка забегает проведать меня. Сонька рассудительна и серьезна не по годам, словно древняя старуха. Ужас просто! Всегда была такой. После школы она пошла в овощной, и потому всегда «с наваром». А куда деваться: нужно содержать семью, которую именует «кодлой», «колхозом» и «табором». Да, семейка у Соньки та еще: папаша-алкоголик, мать-инвалид, древняя бабушка, впавшая в маразм, и младшие братишка с сестренкой.

Не забывает Соня, добрая душа, и обо мне. Благодаря ее почти что материнской заботе я постоянно подпитываюсь витаминчиками, да еще и бесплатно… Но Сонька говорит, что это она мне так отдает долг с процентами: когда она приходила списывать «домашку», моя мама всегда ее сажала с нами ужинать, да еще и с собой давала кусок пирога…

В общем, грех говорить, что я совсем уж одинока: подружка заботится обо мне, как может. Правда, теперь Сонька ест пироги с осторожностью: бережет фигуру. Два куска, и не больше! А вот мне повезло: могу есть что угодно в любых количествах и все равно остаюсь тощей. Гончая порода!

А еще Сонька с детства славится ослиным упрямством и прямотой, за что в школьные годы чудесные не раз бывала крепко бита. Деликатность в ней начисто отсутствует. Иногда и мне очень хочется от души врезать ей по башке, хотя я уже привыкла к ее манерам. Увы, пробелы в воспитании невосполнимы…

Вечером Сонька приносит мне новую партию овощей и фруктов, всего понемногу. После чаепития она, как обычно, берется делать из меня человека по своему образу и подобию. На меня привычно сыплются обвинения в наивности и неумении жить, которые я просто пропускаю мимо ушей.

– Почему бы вам с Борькой не пожениться? – рассуждает Сонька, затянувшись сигареткой. – Его баба сбежала, потому что его дома почти не бывает, а ей мужик был нужен. А ты по натуре – типичная старая дева, ни кожи ни рожи. Тебе мужик – что есть, что нету, ты даже разницы не заметишь. Да и выбора у тебя никакого… Игорек вон – ничтожество, голодранец беспортошный, и тот от тебя сбежал! Или может, надеешься, что эта шваль к тебе вернется? Просто слов печатных нет! Ну вот кто ты? Домоседка и неумеха, денег нет, блата никакого – ну кто ж тебя такую возьмет? Все ждешь принца на белом коне? Ну-ну… К восьмидесяти поймешь, что их не бывает. Так вот и помрешь девственницей. И кому сейчас твоя наука нужна? Каждый крутится, как может… Лучше бы ко мне в магазин работать пошла… Хоть бы при бабле была и еда бесплатная… Будь реалисткой! У тебя выгодный жених прямо под боком, через стенку живет! Что Боря алкаш, это да, но ты ж у нас прямо мать Тереза в молодости! Зато квартира хорошая, дверь на общей стенке пробьете, и все, даже объединяться не надо! Лучше уже не придумаешь! Зарплата большая, да и взятки наверняка нехилые – подопрет, последнюю рубашку отдашь, чтоб не закрыли! Смотри, какой внедорожник крутой купил! На зарплату такой не купишь! Ну, конечно, на выпивку много уходит, но пьет же он только по выходным, на работу-то ходит! Да и профзаболевание это у него – всяких зверств насмотришься – запьешь! А кто сейчас не пьет – только больные да жлобы, а на халяву и те не откажутся! Мой папаня вон с утра уж «накеросинился»! Химфак свой вонючий бросишь! Может, хоть потомство какое заведешь… Если помрет Боря с перепою или прибьют его – вот ты и вдова обеспеченная! А будешь ушами хлопать – и этого к лапам приберут! Бабы сейчас шустрые! Нельзя же быть такой овцой!

Я давно привыкла к острому Сонькиному язычку и спокойно отношусь к критике, тем более, что в ее словах есть немалая доля истины и здравого смысла… Конечно, тут она явно перегибает, еще бы вдовца с тремя детьми предложила… Да, Сонька неисправима…

Конечно, она и к Боре подъезжает с такими же разговорами. Поэтому теперь, завидев меня, сосед подмигивает и с пафосом произносит: «Привет, невестушка!». Что ж, подруга искренне желает мне добра. Сама-то Соня меняет мужиков, как перчатки: все ищет повыгоднее… «Живи, пока молодой», – так рассуждает моя подружка. В одном она права: моя жизнь невыносимо скучна и однообразна... Походы на рынок да изредка в кинотеатр, на выставку художников или в кондитерскую – вот и все мои развлечения…

Собираюсь в универ. Носки, оказывается, протерлись на пальцах и пятках. Штопать уже некогда, а купить новые пока не получится. Денег осталось совсем мало… Ладно, заштопаю вечером… От молока тоже придется отказаться. Только для Мурзяши. А хлеба вполне можно брать и половинку, на два дня вполне хватит…

Как унизительно безденежье! Дешевая еда, дешевая одежда… В то время, как большинство моих однокурсниц разодеты по последней моде, многие уже и за границей не раз побывали! Турция, Египет, Таиланд, Канары… Эх! А я вот так и просижу всю жизнь, как таракан за печкой…

 

Частный остров в Атлантическом океане, 2002 год

Лола

 

Сколько себя помню, я всегда любовалась Кольцом, когда мама позволяла мне его подержать. Я жадно тянулась к нему так, как тянутся к теплу озябшие руки. Часами любовалась чудной игрой камней. У меня не было и тени сомнения в том, что когда я вырасту, оно непременно станет моим. Ведь я же была дочерью Хранительницы! Прижимая Кольцо к щеке, я ощущала приятный холодок металла, и представляла себе, что когда-нибудь по праву надену его на палец.

Я была уверена, что однажды, когда наступит день Вторжения, я спасу весь мир. Отклоню в сторону комету-убийцу и не позволю силам Зла захватить землю… Ведь я делала для этого все, что могла! Ведь вся моя жизнь – это частые переезды, непрерывное обучение и длительные тренировки до полного изнеможения. Я готовилась стать настоящим бойцом.

Пророчица Амарантос еще до моего рождения объявила, что Вторжение начнется скоро. И еще она утверждала, что Повелительницы стихий нет среди нас, и ее нужно отыскать. Что Дар ее огромен, такого не бывало после Посейдона. Лишь раз в одиннадцать с половиной тысяч лет появляется комета-убийца. И в это же время рождается человек, наделенный сильнейшим Даром, чтобы противостоять ей...

Несмотря на пророчество, я все же продолжала надеяться. Хотя сомнения иногда пробуждались в моей душе, но я безжалостно гнала их прочь. Ведь я, в отличие от моего младшего брата Артура, полуатлантка. Моим отцом был Принятый, а не атлант. Но я все равно считала, что достойна священной миссии больше, чем кто-либо другой. Но моим мечтам не суждено было сбыться… Потому что однажды неожиданно появилась Она…

 

Россия, Екатеринбург, 2002 год

Тина

 

Чудеса все-таки случаются… Возвратившись с занятий, я вижу, как что-то белеет сквозь дырки в почтовом ящике. Не ожидаю ничего хорошего: какой-нибудь очередной платеж. Извлекаю большой толстый конверт. На нем – ни единой надписи. Точно ли мне? Дома открываю и ахаю: он полон крупных купюр… Вот это да! Спасибо огромное доброму человеку или добрым людям! Но откуда?! Кто этот таинственный благожелатель? Неужели есть на свете неизвестная тетушка – добрая фея или влюбленный миллионер?! Сразу почему-то вспоминаю первую свою находку – Кольцо…

Решаю в следующий же выходной купить новый компьютер, мой-то старичок постоянно зависает и требует ремонта. Еще погашаю долг по квартплате за два месяца и отовариваюсь продуктами. И все равно, денег остается очень много!

Борька помогает мне выбрать комп, привозит, настраивает, но не спрашивает, откуда деньги. В нынешние трудные времена не задают одиноким девушкам подобные вопросы… Но для отмазки все же говорю, что наконец-то нашла родительскую сберкнижку. Хотя, котенку ясно, что все вклады давно обесценились… Ладно, не будет же он наводить обо мне справки в банке.

А еще мне давно хотелось приодеться. Для начала посещаю парикмахерскую и делаю себе стильную стрижку. Часть денег припрятываю: без заначки в наше время никак. Мало ли что…

В следующий выходной, прихватив Соньку, как эксперта по качеству и специалиста по умению торговаться за каждую копейку, отправляюсь на рынок за покупками. В магазинах те же вещи продают по двойной цене. Одежду-обувь решено брать только приличную. Выбираю себе джинсы, брюки, кожаную куртку, перчатки, кроссовки, осенние и зимние сапоги, шапку, стильный джемперок, сумочку, юбку, пару блузок себе и одну Соньке. Очень уж та ей приглянулась, подружка прямо кругами вокруг нее ходила и облизывалась. Тем более, у Соньки скоро днюха намечается, правда, у Котовых праздники отмечаются попойкой в семейном кругу.

Искали мы подходящий товар очень долго: до этого Сонька называет предлагаемый товар либо «Фуфло» (очень плохо»), либо «Хрень» (плохо), ввергая бывалых торговок в ступор. Правда, на самом деле подружка выражается еще крепче. А при виде того, что я выбираю, Сонька кивает одобрительно: «Можно брать». Прихватываю еще и кучу необходимой бабской мелочевки: колготки, трусики-лифчики, носки… За почти оптовую покупку Сонька отжимает солидную скидку. Нагрузившись поклажей, мы, усталые, но довольные, движемся в людской толпе, словно пара «кораблей пустыни».

Чтобы объяснить подружке внезапно свалившееся мне в руки богатство, я, как и Борьке, рассказываю ей, что случайно нашла папину сберкнижку, завалившуюся за диван. Однако врать я – не большая мастерица, и Сонька подозрительно косится: неужто я наконец-то резко поумнела, и завела богатого любовника?!

Внезапно я чувствую спиной чей-то пристальный взгляд и оборачиваюсь. Не может быть! Ослепительно красивая рыжеволосая женщина в черном платье отворачивается и быстро уходит прочь. Эту женщину я узнала бы из тысячи, даже если бы прошел еще не один десяток лет: Клара! Та самая! Она ничуть не изменилась, и хотя я видела ее всего лишь несколько мгновений, но ее прекрасное лицо показалось мне озабоченным и усталым, каким-то погасшим. Я кидаюсь за ней, но пока, вся загруженная пакетами, пробираюсь сквозь толпу, женщина исчезает… Сонька изумленно смотрит на меня… Я как можно небрежнее бросаю:

– Ошиблась… Показалось, что увидела знакомую из Нижнеморска.

– А… Бывает. «Обмыть» нужно покупки-то, – деловито произносит подружка. – А то долго не проносятся.

Мы топаем в коммерческий магазин. Я беру бутылку хорошего вина, дорогой торт и большущую коробку дорогих конфет… А еще говяжью вырезку и хорошей колбасы. Гулять так гулять! Звоню Борису и зову в гости… Обмыть новый комп – это святое! Борька соглашается, но говорит, что работы – вагон и сорок тележек, поэтому зайдет, как только освободится. Чтобы начинали без него. Как всегда… Ладно, подождем, куда спешить…

Но мысли о Кларе не покидают меня всю неделю. Я уверена, что на рынке была именно она. Поэтому в следующий выходной я достаю кольцо, надеваю его на палец и вновь отправляюсь на толкучку. Зачем? Не знаю… Мне вдруг захотелось как-то объясниться с Кларой. Ведь я вроде как присвоила старинное и дорогое кольцо, фамильную ценность между прочим…

Но ведь я была тогда ребенком, а она не настаивала на возврате. Иначе бы я тогда отдала находку. Может, кольцо все же стоит вернуть? Это было бы честно… А эти деньги в конверте? Ведь я же их взяла и уже большую часть потратила. Может, это и есть плата за кольцо? Но зачем такая таинственность?! Я бы и так отдала… А еще мне почему-то кажется, что история, связанная с кольцом, должна быть, по меньшей мере, необычной…

Бесцельно слоняюсь между торговыми рядами в надежде встретить бывшую владелицу кольца. Но ее нигде нет. Зато ко мне внезапно подходит с деловым видом на редкость неприятная толстуха восточного типа с золотыми зубами и крупной бородавкой на щеке, вся, словно елка, увешанная множеством крупных аляповатых украшений.

– Сколько хочешь за кольцо?

– Кольцо не продается, – отвечаю я, пряча руку за спину.

– Проси, сколько хочешь, красавица, не стесняйся, – развязно произносит бабища, расплываясь в самодовольной улыбке так, что толстые щеки наползают на глаза. – Мы – люди не бедные!

Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но липкие горячие пальцы цепко хватают меня за руку.

– Беру за любую цену, – нагло заявляет тетка.

– Нет, – твердо говорю я.

Толстуха изумленно смотрит на меня. Словно впервые в жизни отказ получила… Вырываюсь и ухожу, не оглядываясь. Натыкаюсь на высокую, необычайно красивую девушку в черном: смуглую, черноволосую, черноглазую, с маленькой родинкой над верхней губой. Какое выразительное лицо! Жаль, что я не художница… Наши взгляды встречаются, словно клинки. Ее глаза смотрят прямо в душу, словно прожигая насквозь, в них боль и вселенская скорбь. Несколько мгновений мы пристально рассматриваем друг друга, затем она безразлично отводит взгляд и уходит. Я в задумчивости продолжаю свой путь. Лицо юной красавицы почему-то кажется мне смутно знакомым…

На пустыре по дороге домой меня хватают двое горбоносых молодчиков. Я получаю страшный удар в глаз, так что в мозгу словно взрывается сноп искр… «Все, глаза нет, выбили», – эта ужасная мысль обжигает мой мозг. Мне грубо заламывают руку, стаскивают кольцо, и, ткнув кулаком в солнечное сплетение, швыряют на землю. Я лежу в пыли, жадно хватая воздух ртом… Пнув меня на прощанье ногой, грабители спокойно удаляются. Вот и все…

Отдышавшись, осторожно поднимаюсь… Бережно трогаю глаз, морщась от боли. Вроде бы на месте… Слезы текут водопадом. За что мне это?! Хотя, я еще легко отделалась… С чего я решила, что Клара снова появится на рынке? Зачем, ну зачем нужно было доставать мое сокровище из тайника?! Все, прощай, удивительное кольцо, теперь я никогда не узнаю твоей тайны!

Кое-как отряхиваю покрытую пылью и грязью одежду, морщась от боли, подбираю сумочку. Убитая горем, бреду домой, потирая ушибленный бок. Дома первым дело смотрю в зеркало. Глаз, хотя и заплыл, но цел. Да, фингал неслабый… Вид – как у бомжихи. Тональный крем и черные очки на ближайшие пару недель мне жизненно необходимы…

Весь вечер Сонька ахает и прикладывает мне разные примочки, а Борис требует, чтобы я немедленно обратилась в милицию. Под его давлением пишу заявление об ограблении, но уверена, что это пустая трата времени… К тому же указываю, что у меня отобран кошелек, а не кольцо. Поэтому Борька выступает спонсором и подкидывает мне матпомощь на бедность.

 

Багамы, частный остров, 2002 год

Эдуард

 

Когда я смотрю в зеркало, то вижу холеного, уверенного в себе, привыкшего к восхищенным взглядам молодого человека в модных солнцезащитных очках. Красивого, ухоженного, стильно одетого. Густые черные волосы сами укладываются в кольца, гладкая кожа, прекрасный загар, римский нос, отличная фигура, обаятельная улыбка и великолепные зубы… Просто эталон мужской красоты для обложки глянцевого журнала! Говорят, что во мне есть нечто демоническое… Неотразимый красавец, роковой мужчина, ах, почему же он не в Голливуде?! Какой лапочка! Ах, он в придачу еще и сын олигарха?!!! Вау, вот она, мечта любой красотки!

Но если снять черные очки и присмотреться внимательней, то можно заметить и покрасневшие глаза, и глубокие сиреневые тени под ними. Мои черные глаза, когда-то живые, дерзкие, искрящиеся, потухли… Это глаза раненого зверя…

Это только вид у меня суперменский, а в глубине души я знаю, что слаб, очень слаб… Во мне нет стержня. Нет воли.

Кисель, а не человек… Просто тряпка… А ведь я не всегда был таким. Я мог быть совсем другим…

Все началось еще в раннем детстве. Я жутко боялся темноты. Мне казалось, что во тьме скрываются чудовища, они прячутся под кроватью, и потихоньку подкрадываются ко мне, чтобы вцепиться в меня своими страшными когтями и пастями. По ночам мне снились кошмары: кто-то преследовал меня, я старался убежать, спрятаться, но напрасно… Они загоняли меня то болото, то в заброшенный дом, то в какой-то подвал или дремучий лес… И всегда в моих снах царили ночь и темнота… Вынырнув из кошмара, с бешено колотящимся сердцем, я озирался и постепенно успокаивался: я дома, в безопасности.

Мой брат Робби спокойно спал в своей кровати и улыбался во сне… Я долго лежал, сопротивляясь сну, пока подкрадывающаяся дремота вновь не поглощала меня... К счастью, когда я подрос, эти ужасные сны прекратились. Постепенно я, как и мой брат, стал веселым, жизнерадостным и любопытным ребенком.

Странно, но чем богаче становилась наша семья, тем больше проблем возникало… За все надо платить… Сколько хорошего ты получаешь от жизни, столько же и плохого. Для равновесия…

После смерти мамы ночные кошмары возобновились. Только теперь монстры загоняли меня в ванную. И я заранее знал, что именно там увижу. Меня лечили, и постепенно все снова наладилось.

Но иногда мне кажется, что жуткие монстры из мрака не покинули меня: они просто поселились в моей душе.

 

Россия, Подмосковье, 2002 год

Елена

 

Она то впадала в беспамятство, то ненадолго приходила в себя. Девушку лихорадило… Нос заложило, в горле першило… Язык стал шершавым, как терка. «Терпи, – сказала она себе. – Осталось еще совсем чуть-чуть». Голова раскалывалась от боли. Внезапно пленнице показалось, что сверху раздался какой-то шум. Люк внезапно откинулся, и в подвал хлынул поток света. Он резко ударил по глазам, и девушка невольно зажмурилась. Постепенно глаза ее привыкли к свету. В проеме показался силуэт мужчины.

– Елена, – позвал он, обращаясь в зловонную тьму. – Елена, вы слышите меня? Отзовитесь!

Ее вдруг сковал страх. Сейчас он убьет ее. Вот прямо сейчас… Она молчала, прижавшись к холодной стене…

– Елена, не бойтесь. Я не причиню вам зла. Я пришел вас спасти...

К ногам девушки упала пластиковая бутылка с водой. Целый литр воды! Она схватила ее, быстро отвернула крышку и жадно прильнула к живительной влаге, давясь и обливаясь. Мужчина подождал, пока она напьется.

– Слушайте меня внимательно. Никто не должен знать, что вы живы. Иначе мы оба окажемся в этом подвале. Вы должны подчиняться мне беспрекословно. Никаких попыток бежать или звать на помощь. Где бы вы ни появились, вы будете схвачены и возвращены в этот подвал. Никто вам не поможет, никакая полиция. Вы погубите и себя, и меня. Вы все поняли?

Елена, прижимая к груди бутылку с остатками воды, кивнула, словно он мог ее видеть…

– Скажите, что вы все поняли.

Она с трудом произнесла севшим голосом:

– Да, я все поняла…

В подвал опустилась шаткая деревянная лестница. Елена с трудом встала на перекладину, затем на вторую… Мужчина помог ей подняться. Выглядела девушка ужасно: левый глаз заплыл, вокруг него – громадный синяк, лицо опухло от слез, волосы растрепаны, одежда измазана грязью. От нее исходил мерзкий, густой запах затхлости и гнили.

Теперь и Елена, щурясь, могла рассмотреть незнакомца. Ее спасителем оказался светловолосый молодой человек лет двадцати пяти-тридцати с умными светло-голубыми глазами.

Незнакомец снова напомнил:

– Вы должны слушаться меня беспрекословно, если хотите жить. Иначе мы оба обречены. Идемте в машину…

Неприметный автомобиль цвета мокрого асфальта стоял рядом. Мужчина крепко держал Елену под руку. Но если бы ей и вздумалось бежать, она не смогла бы этого сделать: девушка с трудом переставляла ноги, ее шатало... К тому же она простудилась в этом мерзком подвале, у нее была температура. Девушка закашлялась.

– Это ничего, – сказал незнакомец. – Пройдет.

Они проехали заброшенную деревню, и въехали в лес.

Спаситель остановил машину и передал Елене большой пакет и еще одну бутылку с водой.

– Умойтесь и переоденьтесь. Наденьте очки. И вам нужно сделать укол.

– Какой?

– Антибиотик, гентамицин. Иначе разовьется пневмония. Не бойтесь, я врач.

Она подчинилась.

Вскоре машина двинулась дальше. Рядом с водителем сидела женщина в платке и черных очках и с жадностью пила из кружки горячий кофе: предусмотрительный молодой человек прихватил термос.

Елена вздрагивала при виде каждой встречной машины.

– Нас не догонят? – спросил она, снова наливая кофе.

– Нет, никто не знает о побеге. Они даже проверять не станут, настолько уверены...

– Кто они? За что?!

– Вам потом все скажет другой человек. Тот, который послал меня сюда. Он объяснил мне, где вас найти.

– Он из тех?!

– Да.

Она помолчала.

– Куда мы едем?

– К друзьям. Возьмите из аптечки лекарства. Примите антибиотик и что-нибудь от кашля.

Она приняла таблетки.

– Как вас зовут?

– Янис.

– Вы латыш?

– Наполовину.

– Я тоже. У меня мама русская.

– А у меня наоборот.

– Кто вы?

– Я тут вообще не при чем. Вам все объяснят на месте.

Она вздохнула. Помолчала.

– Я из Риги, а вы?

– Я родился в Москве.

Некоторое время они ехали молча.

– Внимание, пост ГАИ. Ведите себя естественно. И помните, что я вам сказал. Не вздумайте позвать на помощь.

Она кивнула. Потом сказала испуганно:

– У меня нет документов…

Сумку у нее отобрали похитители.

– Есть.

Елене до сих пор не верилось, что она выбралась из подвала…

Девушка согрелась и заснула. Она спала беспокойно, ворочалась, стонала… Невозмутимый Янис время от времени бросал на нее быстрый взгляд и продолжал путь. А он был неблизким. Нужно было еще добраться до частного аэродрома.

 

Россия, Екатеринбург, 2003 год

Тина

 

Да, чудеса есть! Через месяц после ограбления я обнаруживаю мое сокровище на письменном столе, рядом с учебниками. Мое кольцо вернулось ко мне! Кто-то с легкостью проник в мою квартиру. Конечно! Девушка в черном! Та самая Лола… Радости моей нет предела: словно старый друг нежданно-негаданно вернулся! Кажется, тепло старинного украшения даже усилилось… И я вдруг припоминаю, что недавно в нашем городе произошел большой пожар, в котором сгорело целое семейство с южных окраин страны…

Но радость моя была недолгой. С кольцом все-таки пришлось расстаться… Зимой я заболела гриппом, но из-за сессии и дипломной работы продолжала ходить в университет до последнего. К ночи мне стало гораздо хуже. Я лежала в полубредовом состоянии, видимо, у меня была высокая температура. Сил встать не было. Внезапно я почувствовала на груди какую-то странную тяжесть. Я опустила глаза и обомлела: у меня на груди сидела на коленях в молитвенной позе крошечная, размером с куклу, старушонка в черном балахоне с большим капюшоном. Собственно, лица молящейся я не видела, но почему-то уверена, что это была именно старуха. Я решила, что это Смерть, и начала ерзать, стараясь спихнуть молящуюся с груди. Но это мне не удавалось. Борьба продолжалась всю ночь. Утром мне стало полегче, старушонки уже не было, и я решила, что буду жить. Хотя потом я подумала, что, может быть, старушонка, наоборот, молилась о моем здоровье. Я была готова поклясться, что старушку я видела не во сне и не в горячечном бреду, я ясно ощущала тяжесть на груди, а Мурзик был на время отдан древней бабушке-соседке Петровне с первого этажа: у нее завелись мыши, что угрожало ее стратегическим запасам круп, муки и сахара.

Я попыталась встать и потеряла сознание. Потом было долгое лечение в больнице и серьезные осложнения на сердце и легкие. У меня развилась одышка, я быстро уставала и начинала задыхаться, часто болело сердце. Я истаяла, как свеча, глядя на свои руки, я удивлялась их худобе и полупрозрачности, а кости на груди вырисовывались, словно у Кощея. Аппетита не было совсем, а если я пыталась съесть что-то через силу, меня тут же рвало. Сил хватало только чтобы по стенке дойти до туалета, и то я уставала так, словно ворочала мешки.

Сонька с Борисом навещали меня постоянно. Борис, чтобы поднять мне настроение, рассказывал забавные истории из своей практики, веселя до упаду всю палату.

Постепенно мне немного полегчало, и я выписалась из больницы. Но самочувствие было еще неважное, и предстояло длительное лечение. Пришлось взять академический отпуск по болезни. Мне требовались дорогостоящие лекарства. К тому времени моя заначка уже подходила к концу…

Я вынула из тайника кольцо и долго им любовалась, прощаясь навсегда.

Положив кольцо в сумочку, я зашла к знакомому ювелиру, с сынком которого мы учились в школе, показала украшение, сказав, что хотела бы продать фамильную ценность. Сразу назвала необходимую мне сумму, более чем солидную, но ничтожную по сравнению с истинной стоимостью драгоценности. Будучи химиком, я знала теперь, что мое кольцо состоит из двух половин: золотой и платиновой. Червонное золото нежно отдавало розоватым оттенком, а платина испускала ровное и яркое жемчужное сияние. Что касается камешков, то они царапали стекло и, по моему глубокому убеждению, были бриллиантами чистой воды.

Ювелир внимательно осмотрел мое сокровище, и, не торгуясь, выложил деньги. Для этого ему пришлось съездить в банк. Затем покупатель поинтересовался, нет ли у меня еще чего-нибудь подобного. Я покачала головой. Загадочное старинное кольцо, когда-то так внезапно вошедшее в мою жизнь, теплое, родное, словно живое, доставившее мне столько радости, осталось у него… Я продала моего маленького Друга…

 

Россия, Екатеринбург, 2003 год

Лола

 

– Она рассталась с Кольцом по доброй воле, и рассталась из-за денег, – говорит девушка, не сводя глаз с Кольца Богов, надетого на ее палец. – Ты же знаешь, чего нам стоило его вернуть! Она продала Кольцо! Она не может быть Верховной жрицей! Никогда! Это невозможно! Теперь Оно по праву принадлежит мне! Я бы ни за что с ним не рассталась! Лучше смерть!

– Ты ошибаешься, Лола, – устало говорит Клара, глядя в большое зеркало и не спеша расчесывая свои прекрасные огненные волосы, в которых уже потихоньку начали появляться серебряные нити. – Кольцо – не главное. Но теперь это уже и не имеет значения… Ты помнишь, что сказала Амарантос. Повелительница стихий – не из наших. Можешь любоваться им, сколько хочешь, но тебе оно не принадлежит… Ты – рабыня, а не госпожа. Кольцо лишь выбирает, а все остальное от него уже не зависит... Оно может лишь помочь или помешать. Приближается Вторжение, и ты это знаешь… Скоро мы увидим все собственными глазами... Смирись, Лола!

Юная полуатлантка долго смотрит на мать. Постепенно прекрасный образ Верховной жрицы расплывается у нее перед глазами… По щеке юной красавицы медленно сползает слезинка... Какая боль пронзает ее сердце!

Пророчица Амарантос была права… Стиснув зубы, девушка решительно снимает Кольцо, которое ей не принадлежит, никогда не принадлежало и уже не будет принадлежать. Молча кладет его на стол и стремительно выходит из комнаты…

 

Россия, Екатеринбург, 2003 год

Ольга

 

Впервые за долгие годы она была абсолютно счастлива. Кажется, жизнь впервые за долгие годы повернулась к девушке лицом. Ее, менеджера мебельного салона повысили в должности, прибавили зарплату. К приятным сюрпризам добавилась еще и задержка, о чем Ольга незамедлительно сообщила своему бойфренду Лехе. И вчера тот, наконец-то, дозрел и сделал предложение! Она уж думала, что не дождется...

Был выходной, и молодая пара весь день бродила по магазинам, приобретая новые, красивые вещи.

Они уже выбрали костюм для жениха и обручальные кольца. А еще будущий супруг захотел сделать невесте подарок. Леха таскал Ольгу по всем ювелиркам. Глаза разбегались от обилия украшений, но девушка так и не смогла сделать выбор. Нравилось все, и в то же время – ничего конкретно. Совершенно случайно влюбленная пара зашла в комиссионный по соседству. Ольга взглянула и обомлела: это было именно то самое! Кольцо лежало на витрине среди безликих и аляповатых украшений: серебряный месяц обнимал золотое солнце. Шесть бесцветных камешков симметрично расположились на ободке… Наверняка, старинное, сейчас такое не сделают. Глаз не оторвать! Оно просто кричало, звало взять его в руки немедленно! Стоило оно, конечно, солидно, но Ольга не сомневалась, что на самом деле его цена гораздо выше. Видимо, очень уж понадобились деньги, если кто-то смог расстаться с подобной красотой. Вот повезло!

Они приобрели эту чудную вещицу, и радости невесты не было предела. И размер подошел точь-в-точь! Девушка любовалась им каждую свободную минуту, это было действительно ее кольцо! Такая красота! А ведь они могли пройти мимо и это сокровище досталось бы другому… Оно непременно принесет ей удачу! У нее теперь было все, о чем она мечтала эти годы. И любовь! И свадьба! И медовый месяц в Турции! И целая жизнь впереди!!! Мечты сбываются!

Ольга предалась приятным размышлениям. Завтра они пойдут выбирать свадебное платье: самое красивое, самое роскошное! А в свидетельницы нужно взять Милку: во-первых, она толстая, как корова, да еще прыщавая, рядом с ней любая будет выглядеть, как принцесса. Во-вторых, подружка при деньгах и не скряга, наоборот, постарается перед другими гостями выпендриться, так что подарок будет очень даже нехилый. Вау! Ольга была счастлива, абсолютно счастлива! Она позвонила Милке и они протрепались целый час. А завтра Ольга продемонстрирует колечко коллегам. Пусть офисный планктон позавидует!

 

Багамы, частный остров, 2003 год

Эдуард

 

Во всем виноват он… Мой отец. Годами он ломал и корежил мою душу, все хотел, чтобы я стал похожим на него… Таким же уродом. Он умеет делать деньги из воздуха, но не умеет любить и понимать. Это он убил мою мать, из-за него я лишился единственного брата. Чтобы я не позорил его громкое имя, он просто купил остров и спихнул меня сюда. Да мне и самому надоели бесконечные тусовки, калейдоскоп лиц, нудные нравоучения папаши… А после того, что я совершил, мне нет прощения. Даже думать об этом не хочу… И теперь, вдали от людей, я живу лишь надеждой на чудо…

Симптомы пока еще малозаметны для окружающих, но меня они по-настоящему пугают. Точка невозврата пройдена. Я уже не могу преодолеть свою зависимость к белому порошку, похожему на легкий снежок… Без него невидимый зверь грызет мои внутренности. А после того, как я нюхну кокс, неземное наслаждение охватывает меня, с которым не сравнится никакое другое, передо мной открываются все тайны мира… Но выйдя из этого состояния, я снова забываю все… Пробовал записывать, но ничего потом в этих каракулях разобрать не могу.

Никто, кроме моего начальника охраны Юргена, не знает, как я ежедневно борюсь сам с собой, со своей унизительной зависимостью, делающей меня рабом, и каждый раз проигрываю снова, снова и снова…

Я один на этой земле… Только мой пес Рой любит меня по-настоящему… А ведь был когда-то у меня брат-близнец. Мы были очень привязаны друг к другу. Впрочем, может, он и сейчас где-то есть. Только у него, в отличие от меня, хватило сил порвать с отцом-тираном и уйти из дома в никуда. Еще в ранней юности… Помню рычанье отца, кудахтанье бабки…

Ведь, в отличие от меня, вечного бездельника и раздолбая, серьезный и ответственный Робби был надеждой и гордостью папаши, именно он должен был встать у руля нашего семейного корабля. Но братца это не остановило. Робби звал меня с собой, но я не посмел… К сожалению… Сначала папаша думал, что привыкнув к роскоши с малых лет, блудный сын, пожив в нищете, в трудах и на собственных хлебах, раскается и вернется. Напрасно.

Потом его много раз разыскивали, пытались вернуть в лоно семьи, но бесполезно. Кажется, он даже поменял имя, чтобы ничто не связывало его с нашей семьей... А потом и вовсе исчез…

Робби всегда был смелым и решительным, не то что я... Когда-то мы вместе зачитывались книгами. Особенно мы любили читать о загадочной Атлантиде. Робби мечтал встретить настоящих атлантов, вернее, их потомков, ведь не может быть, чтобы никого из них не осталось на Земле... Мы фантазировали, что было бы, если бы мы встретились с ними. Но у меня это быстро прошло, а Робби просто бредил Атлантидой. Тогда я думал, что это всего-навсего красивая сказка… Но у Юргена имеются неопровержимые доказательства в обратном.

 

Россия, Екатеринбург, 2003 год

Ольга

 

Коллеги ахали и любовались безупречной красотой кольца. Ни у кого такого нет! Правда, Ольга не сказала, что кольцо приобретено в ломбарде. Гораздо романтичнее сказать, что оно принадлежало бабушке жениха. Фамильная ценность! Мол, не пролетарий и не крестьянин жених, а голубых кровей, вот вам, съешьте, плебейки! Даже высокомерная начальница отдела сказала, что если надумает продавать колечко, пусть ей предложит первой.

После работы Ольга торопливо шла домой, чтобы приготовить ужин. Леха позвонил, и сказал, что немного задержится. Тем лучше…

Дома она переоделась, надела фартук и встала к плите. Кольцо сняла и положила на полочку. Напевая, начала чистить картошку. Фарш для котлет на нижней полке холодильника уже разморозился.

В дверь дважды позвонили. Леха, поросенок, опять забыл ключи. Ольга торопливо открыла: на пороге стоял незнакомый мужчина в спецовке.

 

Россия, Екатеринбург, 2003 год

Тина

 

Когда я узнала от Борьки об убийстве девушки, купившей в ломбарде кольцо, я была потрясена. Таких совпадений не бывает!

Борька прибежал вечером, словно загнанная лошадь. У него хлеб кончился. А я нажарила целую сковородку картошки и сделала салат, поэтому предложила присоединиться. Борька отказываться не стал, обедать сегодня ему было некогда. Убита и ограблена молодая женщина. К тому же ее пытали! Забрали, судя по словам свидетеля, жениха жертвы, приобретенное на днях в ломбарде кольцо, небольшую сумму денег, мобильник и еще несколько недорогих украшений. Я почувствовала, как все внутри меня сжалось.

– Кольцо-то хоть дорогое? – деревянным голосом уточнила я.

– Да кто знает… Судя по описанию, старинное… А главное, оригинальное: наполовину золотое, наполовину серебряное, да еще и с камушками… Но вряд ли бриллианты, мало ли прозрачных камней. Свидетель же не ювелир…

Да, это оно… Мое колечко… Не сомневаюсь, что ее убили из-за этого кольца.

Но тут Боря добавляет:

– Странное какое-то украшение. Непонятное… Свидетель говорит, что такого никогда не видел. Вроде как ритуальное. Очень уж оригинальное. Его невесте очень понравилось, на другие она даже и смотреть не хотела. Сразу видно, говорит, что старинное. Сейчас так не делают. Не штамповка, с душой сделано. Настоящий мастер делал. Серебряное солнце и золотой полумесяц… Хрен знает что…

– А может, наоборот? Золотое солнце и серебряный месяц? Ну, так было бы правильнее…

– Нет, я тоже так сначала подумал и переспросил. Но свидетель сам его покупал и разглядел хорошо… Сказал, что описал точно, потому что именно на этот несоответствие он и обратил внимание. И было еще шесть бесцветных камушков, все одного размера – по бокам… По три с каждой стороны…

– А что говорит продавщица из ломбарда?

– Ничего. Два дня назад она попала под машину… Шла с работы. Скончалась до прибытия «Скорой»…

– А тот, кто сдал?

– Наркоманка, скончалась от передоза.

– Странно…

– Не то слово. Таких совпадений не бывает.

И Боря выкладывает мне все. Документы на кольцо отсутствуют. Из журнала записей выдрано несколько листов. Продавщица по телефону успела сказать хозяину, что кольцо сдала наркоманка, якобы получившая наследство от бабушки. Сомневалась, не краденое ли. Кольцо редкое, комбинированное: золото с серебром. Продавщица сказала, что и себе бы взяла с удовольствием, но и так вся в долгах… Сам хозяин не видел кольца, был в другом городе. Ясно было, что синюшная наркоша выкупать кольцо не собирается, и ждать целый месяц не нужно. А тут пора деньги за кредит вносить. Велел продавщице самой оценить колечко и выставить на продажу. Продано в тот же день. Обычно он сам смотрит и оценивает вещи, чтобы не пропустить стоящее, но в тот раз вышло по-другому.

В ходе следствия уже выяснено, что за гроши кольцо сдала девица, живущая возле ломбарда. Она действительно недавно похоронила бабушку. Наследница обнаружила в шкатулке красивую и оригинальную вещицу, которую раньше почему-то никогда не видела… Девушка успела похвалиться перед друзьями и показать колечко. Умерла на следующий день от передозировки за халявные деньги. Другие наркоши подтвердили: ничего особенного, недорогое колечко, старенькое, поцарапанное, но симпатичное и оригинальное. Дело настолько запутанные, что в помощь Боре вылетает группа из Москвы. Такие вот ужасы нашего города…

Мне вдруг становится страшно. Недавно несколько раз видела издали девушку в черном. Неужели Лола? Вдруг и мне что-то угрожает?!

 

Россия, Екатеринбург, 2003 год

Лола

 

Вот и все… Прощайте амбиции, прощайте, детские мечты… Я отреклась от моих честолюбивых замыслов: мне не суждено быть Верховной жрицей… Мама с самого начала знала об этом. Помню, как я облазила все побережье в надежде отыскать его. Как я старалась, как хотела этого! Но Кольцо выбрало ее: тощую, невзрачную девчонку с волосами, похожими на паклю, в жутком сером балахоне на вырост, заляпанном разноцветными пятнами! Моему горю не было предела! Как же я ее ненавидела! Сколько слез пролила… Чем, ну чем эта замарашка лучше меня?!

Я – наследница великой расы, дочь Верховной жрицы и владею всеми тайными Знаниями, а она не знает ничего… Кольцо должно, непременно должно стать моим!!! Так я думала тогда… С жадностью впитывала я каждое слово о сгинувшей цивилизации наших предков, боясь пропустить малейшую подробность! Я жила этим, я бредила Кольцом Богов! Все напрасно… Странно, но когда надежда еще оставалась – я страдала; теперь же, когда надежды больше нет – я спокойна и, наконец-то, счастлива…

Приближается новая катастрофа… И только она, Повелительница стихий, может попытаться остановить гибель мира.

А для этого она сама должна уцелеть. Наши люди постоянно следили за безопасностью избранницы Богов. Папа, вернее, отец Артура, нет, конечно же, наш отец, ведь своего я совсем не помню, спас ее, когда она была еще ребенком. Когда у Избранной отобрали Кольцо, мы вернули его ей. Когда же она продала Кольцо, у меня вновь появилась надежда. Напрасно…

Когда враги напали на след Кольца, мы пустили их по ложному следу, подбросив им второе кольцо, и выиграли время…

Теперь я знаю, что Кольцо – только орудие, но не цель. Значит, в ней самой есть что-то такое, чего нет ни во мне, ни в ком другом на земле. Я усмирила, наконец, свою гордыню и теперь тихо плачу от счастья…

Теперь, отныне и навсегда, моя жизнь больше не принадлежит мне. И я верну то, что принадлежит ей по праву – амулет Верховной жрицы.

Теперь я – раба и буду служить Ей до конца, с любовью и радостью. Нет ничего, что бы я ни сделала для Нее! Что может быть лучше, чем служить с восторгом и преклонением?! Никто не смеет встать на Ее пути! Мы, незримые рабы новой Верховной жрицы, готовы умереть за нее. Отныне и навсегда – радость рабства! Пока не прекратится мое дыхание…

 

Россия, Екатеринбург, 2003 год

Тина

 

Завтра я отмечаю день рождения. Вернее, он уже прошел. Это было во вторник, и я ходила в церковь, поставила свечи. Это был день скорби… А теперь я хочу праздника. Приглашены Сонька и Боря. Сонька, как лучшая подруга, а Боря – сосед через стенку, безотказный помощник и любитель выпить.

Я достаю последние деньги из заначки и двигаю в дорогой магазин. Гулять так гулять, не кашей же из дробленки угощать немногочисленных гостей. Тем более стукнет двадцать три годика года! Большая девочка! Теперь мне можно все!

Иду по улице и замечаю поблизости светловолосого мужчину в джинсовом костюме и черных очках. Затовариваюсь продуктами по списку: бутылка вина, бутылка шампанского, бутылка хорошей водки. А еще мясо, колбаса, сыр, рыба соленая и копченая, масло сливочное и растительное, майонез, кетчуп... Торт и свечи к нему. В общем, вагон и маленькая тележка… Гулять так гулять. Потом на чем-нибудь сэкономлю… Нести пакеты тяжело, а тратиться на такси жалко. Денег и так осталось очень мало. Так и двигаюсь мелкими перебежками. Хоть бы какого-нибудь знакомого парня встретить…

Мой взгляд снова наталкивается на стройного мужчину в черных очках. Иду дальше. Уже у дома оборачиваюсь и снова вижу неподалеку того же незнакомца. Мне становится жутковато. Видимо, этот человек заметил испуг на моем лице. Мужчина снимает черные очки и начинает их протирать. Мой страх мгновенно испаряется. Этого мужчину я узнала бы из тысячи: у него не только светлые волосы, у него еще и синие-синие глаза… Незнакомец, тот самый, спасший меня в далеком Нижнеморске… Я уже видела Клару и Лолу, теперь появился он. Кажется, это мои ангелы-хранители…

Я затаскиваю продукты: хорошо хоть живу на первом этаже, иначе, наверно, руки бы просто отвалились, как у Венеры Милосской. Дома я размышляю о причинах появлении синеглазого незнакомца из моего детства. За что такая честь? Мне угрожает опасность? Может, я какая-нибудь принцесса?!

В обед забегает Сонька с пакетом.

Оценивает покупки.

– Хорошее винишко! И продукты отличные. Зря хотела вместе с тобой сходить для надежности. Думала, без меня тебе какую-нибудь шнягу всучат. Не прошли мои уроки даром! Теперь-то уж не обдурят. Скоро меня обскачешь. И готовишь уже неплохо.

– Учусь помаленьку…

– Я тебе утром орала-орала, когда ты проходила мимо магазина, а ты и ухом не повела, – говорит подружка. – Хотела тебе сказать, чтобы ты слишком уж не тратилась…

– Сегодня я ходила в «Банкет». Мимо твоего магазина я не проходила…

– Ошиблась, значит… Надо же как похожи люди бывают… И одета была вроде как ты… Вообще-то, я толком и не разглядела…

– Котова, сейчас все одеты, как близнецы, с одного блошиного рынка…

– Ну да, это точно, – говорит Сонька. И добавляет. – Совсем забыла! Я вчера Зуйкову видела. К ней теперь и на драной козе не подъедешь. Да, круто иметь папашку-мэра… На черном джипе рассекает, обезьяна. Не то что мы… Эх! Говорят, за Славку замуж собирается… Измором взяла пацана… Будет мэров зять… Зять мэров…

– Мэрский зять, или нет, меринский, – поправляю я, и мы начинаем хохотать…

Да уж… Марина Зуйкова – наша бывшая одноклассница, особа противная и высокомерная. Меня она всегда терпеть не могла, потому что я училась лучше нее, хотя учителя с ней сюсюкали и здорово натягивали оценки. Соньку она и вовсе за человека не считала. Немало она нам крови попила… Маринкин папаша и в те времена был чиновником из администрации, а сейчас и вовсе хозяин города. А Славка когда-то проявлял большой интерес ко мне… Может, зря я тогда… А, что сделано, то сделано…

– Все равно она крутая, – отсмеявшись, со вздохом произносит подружка.

– Зато страшная, как черт, – говорю я. – И тупая… И ноги у нее кривые…

– Это да, – соглашается Сонька и снова убегает.

Вечером подружка приносит недостающее: фрукты, овощи, орехи. Мы в очередной раз обсуждаем меню на завтра. Затем подтягивается Борис. Он протягивает мне огромный звякающий пакет, из которого я извлекаю «Абрау-Дюрсо» для нас с Соней и бутылку дорогой водки, купленной Борей для себя. А еще роскошный торт и громадную коробку конфет.

– Вау! Это же ужасно дорого, – верещим от восторга мы с Сонькой.

– Вы думали, что я позволю вам, девчонки мои дорогие, пить какой-нибудь шмурдяк? Короче, меня не ждите, дел под завязку. Начинайте без меня, я присоединюсь, как смогу. Но чур! Водяру не лапать! Тина, подарок завтра!

– Какие предпочтения в еде? – уточняю я.

– Все, что угодно, на ваш выбор, но побольше… Буду голодный, как собака...

И правда, в последнее из-за дела с кольцом Боря совсем отощал, осунулся, даже пить некогда. Начальство поедом жрет каждый день, на них сверху тоже давят…

– Садись с нами, я тут капусты с мясом натушила.

– Пахнет аппетитно, у меня аж слюнки потекли. Тем более что и пообедать-то не довелось, – говорит Боря, направляясь мыть руки. – За весь день – стакан чаю с беляшом. Хозяюшка ты наша…

И мы втроем набрасываемся на капусту…

За чаем интересуюсь:

– А как то дело с кольцом? Раскрывается?

Боря хмурится.

– А никак… Одного козла сластали, но он вроде не при делах… – Борька сокрушенно машет рукой… – Торчок обдолбанный… Дурак дураком. И вообще, каждый день из-за этого дела от начальства огребаю. Висяк…

На другой день я с утра превращаюсь в кухарку. Хорошо, что хоть готовить меня мама немного научила, да Сонька надавала кучу полезных советов… Я варю, жарю, пеку, готовлю салаты… Работа кипит… Объевшийся Мурзяша дремлет в уголке…

Сонька дарит мне прелестную ярко-красную курточку-ветровку с капюшоном и цветастой подкладкой и алый, как паруса Ассоль, японский зонтик. Мои любимые «Три слона»! Я бы никогда не рискнула приобрести себе такие яркие вещи. Буду теперь выглядеть, как пожарная машина, только сигнализации не хватает. Но, по мнению Соньки, я всегда приобретаю себе такую неприметную одежду, как будто собираюсь переползти границу…

Борька является поздно. В костюме при галстуке и с охапкой голенастых голландских роз, того наиярчайшего цвета, который в народе называют «до похабства розовым». Плюс огромная коробка с пышным алым бантом. Мы с Сонькой под музыку уже почти осушили одну дамскую бутылочку, танцуем, хохочем, как идиотки, и готовимся приступить ко второй. Сосед открывает коробку и демонстрирует нам подарок: роскошный чайно-суповой сервиз с розочками! Чешский фарфор, это вам не кот начихал! Мы просто ахаем от такой красотищи. Вот пруха, а то от моего, перламутрового с сиренью, уже остались рожки да ножки…

– В руки не дам, а то не удержишь спьяну, – строго предупреждает Боря. – Завтра разглядишь.

Борька присоединяется к нам… Пьет штрафную… Я задуваю свечки на торте, едва не лопнув от натуги… Потом гости тянут именинницу за уши, чтобы к следующей днюхе немного подросла…

Потом сосед бежит к себе, приносит гитару, медленно перебирает струны и приятным баритоном начинает петь.

 

Прилетели грачи, но печальна земля,

И у церкви кричит в небо вся их семья.

 

От слов, проникающих прямо в душу, по коже бегут мурашки… Вселенская тоска вдруг охватывает меня… Кажется, душа моя вырывается и несется куда-то ввысь…

 

Здесь размытая ширь непроезжих полей,

Ослабевшая жизнь почерневших ветвей,

И в затертом пальто я стою на снегу –

Это лучшее, что я увидеть смогу…

 

Я бросаю взгляд на Соньку. В ее глазах стоят слезы. Чувствую, что мои щеки тоже постепенно становятся мокрыми…

 

Взгляд пристрастен и плох, век подходит к концу,

Пусть другим судит Бог подобрать ей к лицу

Не грачей на полях, а могущества взлет,

А такие, как я, не украсят ее,

А такие, как я, не продлят ее дни,

Не отцы, не мужья, слава Богу, одни.

 

Сонька все громче всхлипывает, у меня по лицу уже струится целый водопад…

 

Остается без слов ослабевший мотив;

Даже то ремесло, для которого жив,

И докучливый друг имя треплет мое,

Да берет на испуг по ночам забытье,

И наследства изъян ждет в стекле на столе,

И такие, как я, не нужны на земле.

 

Сонька уже рыдает, обхватив голову руками. Я обнимаю подругу и плачу вместе с ней. Мы рыдаем так, словно хотим выплакать все горе мира. Боря замолкает на полуслове и отложив гитару, обнимает нас обеих, прижимает к себе и, словно маленьких девочек, молча гладит по головам… Как хорошо, что есть на свете друзья…

 

Атлантика, Багамы, частный остров, 2003 год

Эдуард

 

Все в моей жизни еще могло бы наладиться. Если бы не она… Елена… Она окончательно добила меня. А ведь могла спасти… Нет, титаном духа, я конечно не был и до встречи с ней… Но она меня сломала, как ребенок ломает игрушку… Я полюбил с первого взгляда. Она была ослепительно красива, ни одного изъяна. Как моя мама… У других баб вечно что-то не то: то слишком тоща, то толстовата, то ноги кривые, то нос словно взаймы взят, то рот, как у жабы… А даже если и хороша собой… То ноет без конца, то глупа невыносимо, лучше бы вообще рот не раскрывала… То стерва корыстная, то нимфоманка, то истеричка… Надоедали они мгновенно. Да еще эти ужасные, уродливые силиконовые бюсты, размером с коровье вымя, и жуткие губы-пельмени. И так безобразные да еще и добавляют себе уродства.

А она была словно из мрамора выточена. Идеальное лицо, идеальная фигура… Тоненькая, как тростинка, но при этом не кажется тощей. Глаза, нос, рот, кожа, зубы, волосы… Ни одного изъяна!

Но красота – не самое главное. Она была умна, начитана, естественна. И чиста… От нее исходил нежный, едва уловимый аромат. Словно ангел, сошедший на грешную землю… Цветок с райских полей…

Я полюбил ее с первого взгляда. Словно луч света ворвался в тесный серый мирок моей души и расцветил его всеми красками радуги… Я просыпался с улыбкой на лице и с нею же засыпал. Я был счастлив просто от того, что эта девушка живет на свете…

В моей жизни было множество женщин, некоторые из них даже были в меня влюблены и все без исключения мечтали пойти со мной под венец. Но они были одинаково скучны и надоедливы, жаждали моих денег и не занимали в моей жизни никакого места. Статистки, каждая из которых рвалась стать звездой… Хотя некоторым из них удавалось увлечь меня хоть ненадолго… Но я понимал, что это не то, что это лишь бледная тень того, что я мог бы испытать. Лишь ей, Елене, удалось пробудить то, что дремало в глубине моей души.

Я решил, что эта девушка должна стать моей. Нет, я не спешил. Я не был навязчив и наслаждался каждой минутой нашего общения. Не хотелось пропустить ничего из отведенного мне счастья… Ведь она была не такой, как все. Мне казалось, что мы созданы друг для друга. Вот же она, моя вторая половинка, о которых пишут в книгах, над чем я прежде потешался! А теперь в мечтах я видел ее своей женой, представлял, как будут выглядеть наши дети, и как мы будем жить долго и счастливо…

Она была приветлива и с удовольствием общалась со мной. Ее отказ стать моей женой стал для меня ударом. Но я не утратил надежды и не отказался от своих планов… У меня было много времени, и я не торопился. Она должна была стать моей и все. Я был готов умереть за нее.

Но через несколько лет я понял, что все напрасно: Елена не любила меня… Я был для нее лишь другом. Но я готов был ждать хоть вечность… Но в ее жизни появился другой. Она увлеклась каким-то жалким субъектом… Она предпочла мне другого, она сказала, что у нее к нему чувства! Я продолжал общаться с нею и ее возлюбленным как ни в чем не бывало.

Никто не знал, чего мне это стоило… Мы, все трое, считались неразлучными друзьями… Это была каждодневная пытка… Но я улыбался им и поддерживал беседу… Каждое слово – словно шаг по острию бритвы… Но я терпел… Да, во мне умер великий актер.

Я продолжал ее любить, вот в чем дело. Себе на беду… Нам обоим на беду… Муки ревности доводили меня почти до безумия, но внешне я был мил и спокоен. Я попал в ловушку, из которой так и не смог выбраться… Напрасно я менял подружек: в мыслях была лишь Она.

И тогда я сделал выбор. Я решился… Потихоньку отошел от этой парочки и стал появляться на людях с красоткой-художницей. Газеты и журналы печатали наши фотографии и называли женихом и невестой. Весь мир говорил о нашем бурном романе и великой любви…

А в это же время… Возлюбленный Елены постепенно лишился работы и втянулся в наркотики. Она изо всех сил пыталась его спасти, но, несмотря на все ее старания, он умер от передоза. Она очень страдала, звонила мне, а я, как друг, говорил ей какие-то слова поддержки, приезжал к ней и бормотал слова утешения... Она изменилась за время нашей разлуки, похудела, побледнела, стала какой-то дерганой. Несмотря ни на что, я снова сделал ей предложение, и она снова отказала. У меня сердце сжималось от боли, но это был ее выбор…

А потом мир описывал наш разрыв с невестой-художницей из-за моего нового увлечения: дерзкой и остроумной журналистки… Отвергнутая бывшая возлюбленная надоедала мне невыносимо: ловила меня, стоило лишь мне высунуть нос из дома, осаждала, сидя у ворот особняка, ее бесконечные звонки и письма довели бы и святого до белого каления. К тому же она начала пить. Поэтому в один прекрасный день и угодила под колеса бешено мчащегося автомобиля, под который ее слегка подтолкнули добрые люди… А за мной окончательно закрепилась слава рокового мужчины. Ну, а дерзкая журналистка сама меня бросила, я очень удивился и даже немного огорчился. Теперь она стала настоящей звездой, что неудивительно: в ней всегда был стальной стержень… Когда мы попадаемся друг другу на глаза, то относимся друг к другу по-доброму, без обид. Она даже написала обо мне цикл великолепных статей для журналов, какой я замечательный писатель. Впрочем, и я немало способствовал ее продвижению. С характером бабенка, уважаю!

Но все это было лишь разминкой. Мой план приближался к финалу…

 

Россия, Екатеринбург, 2003 год

Тина

 

Хмурое утро. Кажется, собирается дождь. Я, как всегда, срезаю путь до универа через пустырь, то ли бывший, то ли будущий сквер. Переулок безлюден, лишь большой черный автомобиль с тонированными стеклами и работающим мотором стоит неподалеку.

Я ступаю на тротуар, несколько шагов, и автомобиль резко срывается с места! Внезапно чувствую сильный и резкий толчок в спину. Я лечу вперед и сильно ударяюсь о землю. Резкая боль в бедре и левом боку. Вот идиот! Слышу шум удаляющейся с огромной скоростью машины. Все болит, коленки и локти ободраны до мяса… Ногти поломаны, колготки порваны, сумочка валяется в стороне… Новый мобильник! Новая дорогая белая блузка!! Новые колготки!!! Я не могу сдержать слез… Но главное – я сама. Осторожно шевелю руками-ногами, вроде бы кости целы. Пытаюсь подняться, но это получается не сразу… Медленно, с трудом отрываюсь от асфальта... Как больно… Горят начисто содранные коленки… Но это не самое страшное!

На проезжей части лицом вниз неподвижно лежит черноволосая девушка в джинсовом костюме. Осторожно переворачиваю ее. Лола… Помощь уже не нужна. Девушка так бледна, что её смуглая кожа кажется желтой, а из уголка побелевших губ стекает струйка крови. Жизнь стремительно уходит из больших черных глаз, которые, не отрываясь, смотрят на меня. Губы Лолы несколько раз едва уловимо подрагивают. Девушка из последних сил пытается что-то мне сказать… Ей не удается произнести ни слова, но я понимаю, что именно она хочет мне сказать… «Кольцо – твое!» Судорога пробегает по юному лицу. Все…

Слезы текут по моим щекам. Неужели меня пытались убить?! Да кому я нужна? Просто какой-то лихач, придурок пьяный. Я даже номера не видела. Просто большая черная машина… Лола спасла меня, и погибла… Но откуда она здесь?! Я в шоке, и на автопилоте возвращаюсь домой.

Ночью я чувствую, что я не одна в спальне. У моей кровати стоят черные тени в балахонах с капюшонами. Они просто молча стоят. Но это именно тени, не люди. Сначала мне становится страшно. Потом я говорю им: «Пошли вон», и спокойно отворачиваюсь к стене… Утром размышляю: какой странный сон… Словно это было наяву…

Несколько дней спустя просыпаюсь посреди ночи от того, что чувствую сильное жжение в центре левой ладони. В темноте вижу, как оттуда исходит слабое, едва заметное голубоватое свечение. Постепенно оно усиливается. Начинают проскакивать искорки, их число увеличивается. Наконец, я вижу крошечные молнии. На моей ладони разыгрывается настоящая маленькая гроза! Мысленно поздравляю себя с тем, что сошла с ума и снова засыпаю…

 

Россия, Екатеринбург, 2003 год

Артур

 

– Как ты могла, – кричит белокурый юноша, стискивая кулаки. – Как ты могла пожертвовать Лолой, только потому, что какая-то девчонка случайно нашла Кольцо! Амарантос ошиблась! Она не может быть Повелительницей стихий!

– Это не ошибка! Случайностей не бывает, Артур, и ты это знаешь. Лола была счастлива умереть за Нее, – отвечает Клара. – Я горжусь своей дочерью, потому, что ей удалось обуздать свою гордыню. Она исполнила Долг до конца.

Знаю, как сильно ты любил сестру… Но приближается катастрофа, еще более страшная, чем та, что погубила Атлантиду. Пойми же, сынок! Трудно поверить, но единственная, кто сможет попытаться сдержать стихию, помочь спастись хотя бы кому-нибудь на Земле – это Хранительница Кольца. Еще немного и ты сам в этом убедишься… Какая разница, атлантка она или нет… Она – Избранная. Так было нужно, Артур… Теперь ты должен занять место Лолы и служить Ей!

 

Россия, Екатеринбург, 2003 год

Тина

 

Я устало плетусь с занятий. Яркий день быстро меркнет. Темнеет… Ветер усиливается. Начинается настоящий ураган. Неожиданно с магазина срывается огромная пластиковая вывеска, и летит прямо на меня. Я растерянно застываю на месте… Спасенья нет… И вдруг, словно гигантская незримая рука встаёт на пути вывески и заслоняет меня. Вывеска мгновенно останавливается, натыкаясь на невидимую преграду. Затем она повисает в воздухе, находится в таком положении неестественно долго и, наконец, падает, разбиваясь на мелкие кусочки. Вдруг замечаю, что ветра уже нет. Вздыхаю с облегчением…Что это было?

Нет, я не испугалась неведомой силы проснувшегося Дара и позволила ему расти и развиваться. Вначале он был таким же слабым и робким, как я, но постепенно, этот крошечный в начале росточек ощутил свою мощь. Это так чудесно, что каждый день ты испытываешь новые, еще неведомые ощущения, у тебя начинает получаться то, что еще вчера не смогло бы получиться. Это восторг творения, это полет души!

Все получилось случайно. Я сидела в кресле и думала, стоит ли попить чаю сейчас или попозже… неожиданно под моим взглядом чашка задвигалась и поползла, сместившись на несколько сантиметров…

Вначале было очень трудно, я быстро уставала, а перемещение оказывалось ничтожным, всего лишь несколько сантиметров. Но теперь я каждый день тренируюсь, и результаты радуют. Прогресс налицо! Могу, например, двигать посуду на столе. Правда, пока не далеко и не долго, но зато в любой момент. Теперь я начинаю управлять моим Даром, а раньше-то он включался спонтанно только в минуты опасности. Кажется, то что я сейчас осваиваю, называется телекинез. Можно уже выступать в цирке… А может, я еще что-нибудь могу, только пока не знаю об этом? Например, телепортация… Тогда я могла бы сама перемещаться с места на места… Или что-нибудь еще, например, видеть сквозь стены…

А еще я все время думаю, в чьи руки попало кольцо, которое долгие годы было со мной рядом и согревало мне душу… Где теперь мое кольцо, в чьи руки попало? Жаль, я никогда об этом не узнаю.

А еще я снова вижу возле своего дома мужчину, которого запомнила на всю жизнь. Да, это именно он, мой таинственный спаситель из прошлого. У него светлые волосы и синие-синие глаза. Мы встретились взглядами на несколько мгновений, затем он отвернулся и пошел дальше… Что-то должно произойти… Неужели мне снова угрожает опасность? Или это просто совпадение, и семья Клары здесь по своим собственным делам? Что-то с трудом верится в такие совпадения… Неужели все эти люди охраняют меня?! Но кто же я тогда?! Кто?!

А ночью я вижу странный, удивительно реалистичный сон. Летит самолет, в нем много народа. Пожилые, молодые, дети… Среди пассажиров сразу выделяю невероятно красивого юношу, который сидит в кресле с угрюмым выражением лица. Такой грустный, несчастный, но все равно прелесть! Длинные, слегка вьющиеся белокурые волосы, синие-синие глаза, маленькая родинка у рта. Сердце мое замирает от восторга! Тот самый принц на белом коне! Мои практичные однокурсницы, не говоря уж о лучшей подруге, ни мгновения не колеблясь, головы бы дали на отсечение, что такой красавец никогда даже не посмотрит в мою сторону…

С самолетом внезапно начинает твориться что-то непонятное. Страшная болтанка, крики, ужас пассажиров. Женщины кричат, дети плачут, кто-то молится, кто-то вскакивает и бежит в «хвост» самолета… Я вижу искаженные ужасом лица пассажиров, безнадегу в глазах пилотов.

Синеглазый юноша растерянно смотрит по сторонам… Паника среди пассажиров нарастает… Если бы я только могла помочь! Если бы я только могла…

Картинка внезапно меняется…Теперь я стою на лугу. Я вижу, как сверху стремительно падает игрушечный самолетик. Подбегаю, и мне в прыжке удается подхватить его. Теперь он у меня на ладони. Точь-в-точь как настоящий! Неожиданно самолетик начинает двигаться и летит дальше, как ни в чем не бывало. Помню, в детстве так слетала с моей ладони божья коровка! Я провожаю самолетик взглядом. Лети, лети дальше! Приснится же такое…

 

Россия, Екатеринбург, 2003 год

Артур

 

Я хотел бросить все и сбежать на край света. Стать рабом! Никогда! Посвятить свою жизнь заурядной девчонке, которая случайно нашла в песке Кольцо, истинную цену которого знают лишь Избранные… Это была чистая случайность: она не атлантка и не владеет тайными Знаниями! Она не может быть Повелительницей стихий!

Лола должна была через неделю отправиться на важное задание. Но все сложилось иначе… Откуда же взялась эта проклятая машина?! Неужели эту девушку и вправду хотели убить?.. Нет, не может быть, она же никто… Или кто-то, как и мы, считает ее Повелительницей стихий? Нет, не верю!

Она никогда не выделялась среди сверстников ничем… Да, обычная хорошая девочка, добрая, послушная, способная. Очень застенчивая… Она просто случайно нашла Кольцо...

Но в те страшные минуты, когда самолет готов был рухнуть на землю, я вдруг подумал о той, ради которой погибла Лола. Может, это было и не напрасно… Эта девушка, попавшая в незримый водоворот, как и мы, подвергается смертельной опасности, но в отличие от нас даже не подозревает во что она ввязалась, найдя Кольцо...

Я испытал чувство сильнейшего сожаления… Почему я не попытался познакомиться с ней, узнать, какая она? Может, она и вправду достойна своей находки? Кто знает… Теперь уже и не придется узнать, подумал я тогда. Мы, пассажиры, были уверены, что обречены… И в последнюю минуту жизни, как я решил тогда, я подумал о ней. Но неожиданно все прекратилось, словно невидимая рука подхватила и выровняла самолет.

Это знак. Я возвращаюсь, чтобы заменить Лолу. И если понадобится, готов повторить ее судьбу…

Может, мама и права. Но времени до Вторжения остается мало, а Дар Избранницы Богов пока ничем себя не проявил. Враги идут по пятам, и над ней нависла смертельная опасность. Пока у нас нет возможности подобраться к преследователям и уничтожить их. Три группы разыскивают Кольцо. Одна из них – наши извечные враги – Поклоняющиеся Тьме. Две другие тоже владеют какой-то информацией. Теперь все зависит только от Александра, Зои и Хлои. Мне стыдно, что в такую минуту я повел себя, как дезертир, бросил всех и бежал от череды непрерывных смертей. Но я сумел побороть свое сомнение и вернулся, чтобы служить Повелительнице стихий.

 

Багамы, частный остров, 2003

Эдуард

 

Я сделал то, что сделал… Я убил ее… И нет мне прощения. Будь рядом Роберт, этого бы не случилось…

Просто однажды она бесследно пропала. Исчезла, и все. Ее тело так и не было найдено. Лишь очень немногие знают, как она закончила свои дни: брошенная в сырой подвал заброшенного дома без еды и воды, она умирала в холоде, мраке и вони… А ведь мы могли быть очень счастливы…

Жалею ли я о случившемся? Не знаю. Мне было больно тогда, больно и теперь... Хотел бы я все вернуть? Я не знаю… С одной стороны, мне вроде стало немного легче. С другой – я умер вместе с ней. Я не живу – я играю. Я так и не забыл Елену, мою единственную любовь. Душа моя выжжена дотла… Ничего не осталось…

Окружающим меня людям кажется, что я все тот же холеный избалованный красавчик, которому не надо ни к чему стремиться, и которому все дано от рождения. Что я – баловень судьбы, и на моем месте счел бы за счастье оказаться любой.

Каждую ночь она приходит ко мне во снах. Смотрит мне в глаза… Куда бы я не посмотрел, там стоит она… Прости меня, Елена. Теперь бы я уже не поступил так… Но поздно, слишком поздно…

Ладно, хватит убиваться, что сделано, то сделано. Пора побеседовать по скайпу с моим «негром», непризнанным гением. Я долго объяснял, чего я хочу: книги о любви, о страсти, о страданиях, о раскаянии… Первые варианты меня не впечатлили. Но потом… Он понял, что от него требуется. Я плакал, читая роман. Это были именно те чувства, которые я испытывал… Правда, за это он и получил больше, чем топовый автор престижного издательства. Теперь мы с Никитой должны обсудить второй «мой» роман.

Папаша переводит достаточно средств на мой счет, только бы меня больше не видеть и не слышать. Попили мы друг у друга крови… Но уверен, что «мой» роман стоит у папаши на полке и он с гордостью демонстрирует его друзьям-олигархам.

 

Россия, Екатеринбург, 2003 год

Тина

 

Бегу в магазин за хлебом. В подворотне стоит высокий молодой человек. Наши взгляды встречаются! Это тот самый юноша из сна! Настоящий Принц… У него белокурые волосы, синие-синие глаза и крошечная родинка у рта…

Я чувствую, как во мне зарождается любовь, словно рождается сверхновая.

Чувство восторга охватывает меня. Я ухожу, унося с собой ощущение счастья, огромного-огромного… Я похожа на огромный сосуд, переполненный любовью, и медленно бреду, словно боюсь расплескать это прекрасное чувство. Я счастлива, я люблю… Люблю впервые в моей жизни…

Просыпаюсь от назойливого, требовательного писка в голове. Ясно различаю: «Мамка, пить хочу!» Мурзяха сидит у кровати. Топаю к его мисочке и убеждаюсь, что она пуста. Наливаю воды из-под крана, и котишка начинает жадно пить. Надо же, уже и кошачьи мысли читаю.

Я иду в университет привычной дорогой…

Оборачиваюсь. Белокурый юноша идет метрах в тридцати позади меня. Навстречу мне несется та самая черная машина. Только я уже теперь не та. Я спокойно смотрю, глядя на стремительно приближающуюся смерть на колесах. Я спокойна, очень спокойна. Чувствую лишь, как во мне яростно раскручивается огненная спираль. Мысленно ставлю на пути машины ладонь. Черный автомобиль врезается в нечто невидимое. Я представляю себе, как в бензобак врывается сноп искр. Раздается взрыв. Я смогла, смогла!!! Это – за Лолу! Сегодня я – победительница! Но сил больше не осталось…

Оборачиваюсь. Юноша почти что добежал до меня и теперь застыл, потрясенный. Я вижу в руке его пистолет, который он, придя в себя, быстро прячет под одежду. Я кое-как бреду на учебу. По дороге представляю себе, что моя кожа жадно впитывает энергию из воздуха. Пока дошла до химфака, вроде полегчало.

После занятий возвращаюсь домой, искоса поглядывая на бредущую в небольшом отдалении фигуру моего юного телохранителя. Сегодня я дважды видела Его. Да, он очень похож на Клару, даже родинка на том же месте. И синие-синие глаза, как у Александра. Я почти уверена, что это и есть сын Клары, тот самый Артур, которого я когда-то видела на пляже совсем малышом…

Вхожу в подъезд. Сегодня дверь, вечно норовящая прищемить любого входящего, почему-то не спешит захлопнуться, словно почтительно пропускает меня. И лишь затем медленно-медленно закрывается, как будто ее кто-то аккуратно придерживает…

 

© Валентина Ушакова, текст, 2016

© Книжный ларёк, публикация, 2016