Миляуша Годбодь. По следам "Черного генерала"

ПО СЛЕДАМ «ЧЕРНОГО ГЕНЕРАЛА»

 

...Стою у памятника партизанам Чехословацкой партизанской бригады имени Яна Жижки, поставленного в Словакии, волнуюсь. Кругом леса и свежий воздух, спиралевидные дороги, ведущие в глубь гор... неописуемая красота!

«Здравствуй, земляк! Большой привет вам от Башкортостана и Уфы, от бакалинцев. В жизни мы с вами встречалась два раза, но тогда писать не осмелилась – была молода, не имела опыта. Но, чтоб писать о вас сейчас, я приехала за четыре тысячи километров, прошла по вашим следам, открывая для себя ранее неизвестные страницы вашей жизни. Стою перед вами на земле, склонив голову Словакии, где когда-то вы воевали, Даян Фатхелбаянович, живу в Чехии, где когда-то вы воевали ради ее свободы с гитлеровскими фашистами, будучи командиром знаменитой партизанской бригады имени Яна Жижки. Спасибо вам за это!

...А мысли уводят меня в далекие семидесятые годы. Кто бы мог подумать, что почти через 40 лет я буду жить в Чехии, смогу пройти по вашим следам, открывая для себя ранее неизвестные страницы вашей жизни, и писать о вас очерк? Впрочем, давайте все сначала, дорогие читатели; об участнике Второй Мировой войны и движения Сопротивления, о народном герое Чехословакии в годы Великой Отечественной войны, согласитесь, в двух словах не расскажешь».

 

...В 1974 году я окончила Ахмеровскую среднюю школу, по окончании которой поступила на филологический факультет Башгосуниверситета, шла туда осознанно, ведь род Кульмухаметововых – это журналисты и поэты, я же – третье поколение. Уже осенью, у меня, как первокурсника, началась бурная студенческая жизнь: занятия по эсперанто, хору, танцам, театру, журналистике на факультете общественных занятий, выступления на телевидении и радио, сотрудничество с республиканскими изданиями. Кроме того помогала библиотекарям Дома просвещения работников образования имени Н. К. Крупской (ныне Ахметзаки Валиди), где проводились замечательные встречи с писателями и поэтами, артистами и художниками, государственными деятелями и учеными Башкортостана, Героями Советского Союза и Социалистического Труда.

Одна из таких запоминающихся встреч проводилась в честь 30-летия Великой Победы над фашисткой Германией в университете, была такая встреча и в библиотеке Дома работников просвещения. В те годы студенты отличались активностью: ходили в театры и филармонию, на встречи с ветеранами войны и труда – ведь в каждой семье сохранилась память о погибших близких, думаю, что нет у нас семьи, которой бы не коснулась война...

Я, как представитель послевоенного поколения, также не исключение. Из семьи Мурзиных, например, ушли на войну шестеро сыновей, а вернулись только двое, в том числе Даян Баянович Мурзин. Из семьи Кульмухаметовых также – шестеро, но не вернулся дедушка Фаткулла Кульмухаметов, погибший при форсировании Днепра в 1943-м году. Отца Мутигуллу Кульмухаметова забрали в 1942-м не по годам, а благодаря его могучему телосложению, а ведь ему было всего 16 лет! Приписали год и послали учиться в Харьков на краткосрочные курсы связистов. Отец был не раз тяжело ранен, но вернулся целым и невредимым, победу встретил в Берлине. Вернулись и его братья Рахматулла (десантник), Гайфулла (офицер), поэт Якуб Кульмый (кавалерист), Хисматулла (военный корреспондент) – все воевали достойно, вернулись увешанные орденами и медалями.

Храбро сражался молодой поэт Якуб Кульмый, участник боев под Москвой осенью 1942 года, он воевал не только саблей, но и стихами: в минуты затишья между боями писал стихи и поэмы, которые впоследствии были выпущены сборниками патриотических стихов «Шаг», «Думы фронтовика», «Мне приказал Сталин!». Таким образом, мне, девушке, родившейся в послевоенные годы в большой семье из одиннадцати человек, война представлялась не по книгам, а по живым рассказам отца и его братьев-фронтовиков.

Писать о войне тяжело, вдвойне тяжело писать о ветеранах, подаривших нам мир и свободу. Перед тем, как взяться за перо, я долго думала, как уже отметила выше, съездила с мужем Владимиром в Словакию, заново перечитала книгу Генриха Гофмана «Черный генерал»(1993 г., издательство «Китап»), Историю Чехословакии, очерк чешского журналиста Ростислава Макулика «Кого бил “черный генерал”?», архивные материалы, интервью Д. Б. Мурзина в различных изданиях Башкортостана, в том числе и в «Комсомольской правде» – все это я сохранила в личном архиве. Подумать только, а ведь книга Г. Гофмана была выпущена в том самом 1975 году, когда я впервые увидела Даяна Баяновича студенткой первого курса филологического факультета. Кто бы знал?!

И когда был собран весь материал, появилось желание встретиться с героем, пообщаться с ним на чешском, но, увы... не успела. Как писала «Комсомолка»: «даже в солидном возрасте у Даяна Баяновича сохранилась хорошая память, и он не забывал немецкий и чешский языки, а учился он иностранным языкам еще в молодости в Прибалтике».

И вот та самая долгожданная встреча с Д. Б. Мурзиным. Помнится, самая большая аудитория № 422 филологического факультета, куда собрались студенты филфака, была полной. Я же с подругой заранее заняла место, мы сидели впереди, чтоб хорошо разглядеть «живого героя». Помнится, Даян Баянович зашел в аудиторию, увешанный орденами и медалями, голубоглазый, такой очень интеллигентный, красивый, как орел! Все стоя аплодировали ему, были рады видеть воочию. Лично я видела фронтовика со столькими наградами впервые, поэтому моему восхищению не было конца! И сколько же их у него? Интересно, сколько они весят? И, наверное, каждая из них имеет свою историю?

 

Встреча с легендарным героем прошла замечательно и продолжалась больше часа. Даян Баянович отвечал на многочисленные вопросы студентов, ни один из них не оставлял не замеченным. Были и вопросы такого типа: «Вы воевали в другой стране, за пределами СССР, как вы думаете, будут ли там в будущем о вас помнить?» и т. п. Запомнились его слова: «Моя главная награда – это моя победа» – ведь так было много вопросов, касающихся наград Даяна Баяновича. У меня, как журналиста, до сих пор сохранилась привычка фиксировать интересные факты жизни: будь то встречи, спектакли, выставки, театральные билеты, поздравительные открытки, автографы, письма, песни, старые фотографии и грампластинки...

Благодаря судьбе, чудом сохранился старый блокнот с записями о встрече, она мне помогла вспомнить счастливую встречу сорокалетней давности... После встречи староста группы Минзаля Мурзагалина (раньше на такие мероприятия деньги собирала обычно староста группы) вручила герою красные гвоздики. Герой улыбался, но скромно, поблагодарил за цветы, жаль только, что никто не прихватил фотоаппарат...

И все же кто он, «черный генерал»? Откуда родом? Какая земля Башкортостана вырастила героя? Кто он по национальности? Почему оказался в далекой Чехословакии, где стал легендарной личностью? Попробуем найти ответы на эти вопросы.

...Родом Даян Баянович из одного из самых красивых районов Башкортостана – Бакалинского, образованного 20 августа 1930 года; центром района является село Бакалы, находящееся в 173 километрах от Уфы. Район имеет свой герб и флаг, граничит с Илишевским, Чекмагушевским, Шаранским районами и Республикой Татарстан, славится своими лесами, полноводными реками Сюнь и Ик, месторождениями нефти. Основная отрасль экономики – сельское хозяйство: здесь выращиваются зерновые, свекла, картофель, развито мясомолочное скотоводство, пчеловодство, свиноводство, производится строительное сырье из леса. В районе имеются профессиональное училище, школа по подготовке продавцов, общеобразовательные школы, библиотеки, Дома культуры, больницы, издается районная газета.

Район богат и на таланты: это народный писатель Башкортостана Нажиб Асанбай (Николай Васильевич Асанбаев), заслуженный мастер спорта СССР, обладатель мирового рекорда (1982), победитель Кубка Мира (1979) и чемпионата Европы (1978, 1982) легкоатлетка Светлана Викторовна Ульмасова, поэты Мияссар Басыров, Загид Файзи, Герои Социалистического Труда Е. Ф. Кириллова, А. З. Ахметгареев, Н. И. Абрамичева, заслуженная артистка Украины, актриса киностудии имени А. Довженко Н. В. Антонова. Ученые З. Т. Галиуллин, В. А. Дьяков, С. Ф. Зарубин, У. Р. Латыпов прославили не только Бакалинский район, но и всю республику. Гордятся бакалинцы своими Героями Советского Союза М. П. Петровым, В. И. Утиным, М. А. Соколовым, Т. Л. Нуркаевым, полными кавалерами орденов Славы В. М. Варфоломеевым, В. Н. Зотовым, С. С. Туснолобовым, А. Г. Кармановым, Я. Д. Костиным, Ф. А. Аглетдиновым. Прославили Бакалинский район и Башкортостан на весь мир легендарный командир партизанского отряда им. Молотова Первой Чехословацкой интернациональной бригады имени Ян Жижки, Герой ЧССР, Заслуженный юрист Республики Башкортостан (1972), Почетный гражданин 16 городов Чехии и Словакии, почетный гражданин г. Уфы Даян Фатхелбаянович Мурзин, обладатель Золотого креста «Возрождение Польши», Почетный гражданин г. Лодзь Польской Республики Александр Васильевич Кузнецов.

Основное богатство любого района – это его люди. В Бакалинском районе проживают в дружбе и согласии башкиры (17,3%), татары (24,4%), кряшены (28%), русские (22,3%), чуваши, марийцы и другие национальности, исповедующие ислам и православие. Для них открыты мечети, церкви, в районе находится женский монастырь. Официальный язык русский и татарский, так как здесь проживают больше всего татар и русских.

А сейчас сделаем небольшую экскурсию в историю народов Бакалинского района. По переписи состава населения по регионам РСФСР в 1926 году в Башкортостане проживало 461,871 татар, 135,960 мишарей, 625,845 башкир, а по данным Всесоюзной переписи населения 1979 года насчитывалось татар – 940,436, башкир – 935,880, русских – 1547,893 человек.

Село Иҫке Балыҡлы (Старые Балыклы), например, единственное в районе мишарское село. Откуда же появились здесь представители этой народности?

Мишари – это ветвь татар с особой историей и разными версиями объяснения их появления. О том, как они появились среди Нижегородских татар, упоминается еще в летописях Руси 859 года: «Мишари были особыми служилыми татарами, наподобие военизированного сословия казаков» (статья «Нижегородский край в истории татар-мишарей»).

В районе проживают и тептяри; как пишут историки, тептяри района относятся к приуральской группе татар, возникшей по причине вынужденного переселения казанских татар в середине XVI века. Само слово «тептяр» образовалось от искаженного слова «дәфтәр» (тетрадь), ибо казанские татары-переселенцы закрепляли свой договор с «аҫаба» (вотчинники) башкирами об аренде земли записями на тетрадях. В Бакалинском районе имеются две тептярские деревни Яца Балыклы и Дияшево. По сведениям историков-краеведов состав местного населения увеличивался также за счет крещеных народов, освобожденных из киргиз-кайсацкого плена. Но тептяри проживают не только в Башкортостане, но и в Татарстане, Удмуртии, Чувашии, в Кировской и Челябинской областях России.

В 1736 году часть кряшен (крещеные народы) Уфимского уезда была определена в казацкую службу с целью осуществления военного надзора над местным населением и пограничной линии с Киргиз-кайсацкой ордой. Поэтому село Нагайбак переименовался в крепость, то есть в постройку, название который связано с именем начальника Оренбургской экспедиции статского советника И. К. Кириллова. Казаки-кряшены жили в крепости Нагайбак, но в объяснении слова «нагайбак» историки выдвигают две версии: одни связывают его с мужским именем Нагайбак, другие трактуют как «Ногай-бек», то есть «ногайский князь». Бакалинские же кряшены имеют общую историю с нагайбаками, к данной группе кряшен относятся также Илишевские, Шаранские кряшены, кряшены районов Муслимовского и Мензелинского районов Татарстана – все они бережно сохраняют свой язык, традиции, песни, обычаи, даже личные имена. Народный писатель Башкортостана Нажиб Асанбаев также кряшен, он никогда этого не стеснялся и писал об этом в своих воспоминаниях.

Попутно объясним и слово «мурза»: ведь и Даян Фатхелбаянович носит фамилию «Мурзин». Вообще у башкир и татар много таких фамилий, например: Мурзабаев, Мурзабай, Мурзагилдин, Мурзагулов, Мурзабеков и другие. Слово «мурза» в словаре В. Даля (1863–1866) означало «замарашка, чумишка, мурзайка»; если ребенок, например, не слушался и упрямился, говорили «дитя мурзится», значит, «гневится», «злится». В мужском роде же слово «мурза» означало «татарский князек», то есть «наследственный старшина, но нашими законами не предоставлено им особых прав», местами это слово употреблялось как бранное слово, например, «копье мурзамецкое», «мурзинское», «восточное»…

Вот такой смысл, возможно, прячется в фамилии Даяна Баяновича! Все это пишу не только для прояснения происхождения фамилии героя, но и для объяснения его смысла, что имеет, думаю, немаловажное значение.

В 2011 году Д. Мурзин отметил свое 90-летие, в связи с чем многие издания республики, в том числе и «Комсомольская правда», брали у него интервью, а по телевидению показывали документальный фильм о его жизни и боевых подвигах. Но недолго жил после своего девяностолетия Д. Мурзин, ушел он из жизни 10 февраля 2012 года на 92-м году жизни после тяжелой болезни – узнала я об этом в Интернете. Прощание с Д. Б. Мурзиным состоялось 13 февраля 2012 года, но, к сожалению, меня и в это время не было в Уфе, ведь я уехала в Чехию еще летом 2011-го... Чешская газета «MF Dnes» посвятила Д. Б. Мурзину целую страницу, она называлась «Кого же бил «черный генерал»?», и автором публикации являлся редактор издания Ростислава Матулик. Статью я прочитала сразу и с интересом: было приятно на душе от того, что чехи не забывают и помнят о славном сыне Башкортостана. И если даже нам не суждено было встретиться – именно в этот день я взяла в руки перо: как говорится, лучше поздно, чем никогда.

Родился Даян Фатхелбаянович Мурзин (у башкир и татар имена обычно составлены из двух слов, но, чтобы писать было легче, их укорачивают) 20 января 1921 года (в Энциклопедии ошибочно написали 12 декабря, хотя имеется полная информация о герое), в деревне Иске Балыклы («Старые Балыклы» Бакалинского района Башкортостана («балык» в переводе на русский язык «рыба») в простой крестьянской семье. В семье Мурзиных росли десять сыновей, из них шестеро – участники Великой Отечественной. Даян учился в школе с желанием, любил математику, окончил школу с отличием и поступил в славное в те годы, с хорошими традициями Кушнаренковское педагогическое училище. После окончания учебы вернулся в родную деревню и стал учителем начальной школы. Вскоре, видя талант молодого педагога, его повысили в должности: назначили директором Туктагуловской неполной средней школы. Довоенная биография, таким образом, будущего командира партизанского отряда Д. Мурзина была связана с воспитанием молодого поколения. На встрече со студентами на вопрос: «А кем бы вы стали, если бы не было войны?», помнится, Даян Баянович ответил так: «Учителем. Возможно, стал бы математиком».

Когда в 1939-м началась советско-финская война, Даян Мурзин, воспитанный на патриотизме и преданности родине, записался добровольцем на фронт. Тогда ему было всего 17 лет; скрыв свой возраст, он с другом ушел на фронт. «Мы еле-еле добрались до границы России с Финляндией, – вспоминал потом Даян Баянович, – стоял мороз в 55 градусов! В наркоме просвещения, куда мы обращались, не поверили, что мы приехали из Башкортостана в такую погоду. Но, узнав, что мне было всего 17 лет, добавили еще год и определили в школу без всяких проверок. Через три-четыре дня половина курсантов были убиты финнами, и мы удрали в Ленинград. Оттуда попали в Прибалтику, год выучился в Рижском военном училище, где научился немецкому языку». Чешскому же языку Д. Б. Мурзин научился в партизанском отряде, но команды давал он на немецком. После десяти с половиной месяцев подготовки в училище, с группой товарищей их вывели на границу с Германией, там и застала его Великая Отечественная. В мае 1941 года он служил помощником командира взвода 10-й стрелковой дивизии Прибалтийского военного округа, а в октябре этого же года вступил в партизанский отряд в Белоруссии, где вскоре стал командиром.

«Два немецких коммуниста прошли через границу, предупредили нас о нападении фашистов на Советский Союз, – вспоминал потом Даян Баянович. – Всю ночь на 21 июня мы не спали, простояли в окопах в полной боевой готовности. Никто не спал, прислушивались к каждому шороху, и вдруг... рев самолетов на небе и гул танков... Весь день мы держали оборону, но силы были неравные. Немцев не смогли остановить, они прорвались. А мы остались в тылу фашистов».

В тылу немцев Мурзин находился с 27 сентября по 23 декабря 1941 года. В одном из боев его сильно ранило. Это было его первое ранение, а остальные четыре его ждали впереди. Когда он потерял сознание, товарищи несли его на плащ-палатке, но так можно было легко попасть в руки немцев, поэтому Мурзин просил товарищей оставить его. Товарищи спрятали его в канаве и ушли дальше. Сколько пролежал, он не помнил, но через некоторое время его подобрал какой-то латыш и отвез в больницу. Когда немного выздоровел, Мурзин с другом-земляком из Татарии удрал из больницы: они хотели догнать своих, но получилось иначе, попали в Ямпольский партизанский отряд, входивший в состав Украинского партизанского соединения С. А. Ковпака «За Родину». Мурзин остался в этом отряде, его сначала назначили командиром взвода, затем командиром роты разведки – это были первые шаги будущего легендарного партизана.

Дальше Д. Б. Мурзин с августа 1942 по август 1943 года действовал в качестве агента Первой штабной роты Туркестанского легиона, вел подпольную работу в Донбассе (г. Сталино), где показал себя умелым и умным организатором: в результате его кропотливой работы и смелого плана несколько подразделений Туркестанского и легиона «Идель-Урал» перешли на сторону Красной Армии. Но об этом следует рассказать подробней.

...Осенью 1941 года Д. Мурзин воевал в партизанском отряде под командованием Гнибеды, участвовал в боях и диверсиях против румынских и немецких войск. Когда Гнибеда узнал, что Мурзин владеет башкирским и татарскими языками, он вызвал его и сообщил, что неделю назад в Ямполь прибыл легион, составленный из нацменов Средней Азии. Мурзину было поручено установить связь с командиром одной из рот – казахом Курамысевым, бывшим лейтенантом Красной Армии. Встреча состоялась. Курамысев начал передавать Мурзину ценные сведения о легионе, о подпольной организации легионеров в Берлине, одним из руководителей которой был поэт Муса Джалиль, перечислял точки дислокации легиона, называл имена командиров, информировал о предстоящих операциях легиона и Ямпольского гарнизона. Легионеры тайно поставляли партизанам оружие и боеприпасы.

Однажды партизаны сделали налет на легион, в результате которого увели двух легионеров с собой – это были доносчики гестапо. Однако план перехода легионеров на сторону Красной Армии тогда в Ямполе сорвался, и причиной тому было передислокация батальона в неизвестном направлении. Но через два месяца стало известно о его местонахождении: батальон стоял в маленьком городке Глухове. Гестаповцы тоже не спали: следили за Курамысевым. После очередной встречи с ним Мурзин попал в засаду. Его снова тяжело ранило. На этот раз Мурзина отправили в Москву. Однажды во время лечения его вызвали к начальнику штаба партизанского движения генерал-майору Строкачу, которого интересовали национальные легионы, действующие на Украине. Уже на следующий день после встречи с ним Мурзина начали обучать немецкому языку, самбо, хождению по азимуту, секретам новых мин с часовым механизмом и т. д.

...Однажды на улице оккупированного города Изюма появился симпатичный молодой человек по имени Армедис Стакос, якобы коммерсант, одетый в итальянский костюм, в чешские полуботинки. На нем была румынская рубашка, на руке золотые часы, в руках черный кожаный чемодан – это и был советский разведчик Д. Б. Мурзин. Весь сентябрь кропотливо «работал» молодой коммерсант: уже после его появления легион направился на восток, но в городе Яшкупе снова остановился. Здесь же стояли батальоны легиона «Идель-Урал», состоящего из народов Приволжья, главным образом, из башкир и татар. Чтобы выяснить степень готовности батальонов для перехода на сторону Красной Армии, Мурзин приказал собрать для встречи представителей всех подразделений. После этого вместе с тремя легионерами он перешел линию фронта и прибыл в штаб одной из частей Сталинградского фронта. А там уже немедленно связался с Москвой...

Далее Д. Б. Мурзин вместе с легионерами снова был доставлен на линию фронта. Теперь перед двадцатилетним разведчиком стояла уже другая, более серьезная задача: уже через неделю перевести в сторону советских войск две тысячи человек! Однако и на этот раз переход сорвался. Но не по причине оплошности Мурзина, а из-за необдуманной ошибки командования: когда с самолетов легионерам были разбросаны листовки с призывом переходить в сторону Красной Армии, немцы сразу начали обыскивать и арестовывать подозрительных людей, в результате чего легион снова ушел в тыл. Однако, когда легион оказался в центре Донбасса (в городе Макеевке), Мурзину удалось наладить связь с подпольем г. Сталино, оттуда и передавались радиограммы в Центр. Теперь легион активно готовился к переходу на сторону Красной Армии, с их стороны даже был предложен план уничтожения подпольщиками немецкого военного аэродрома, который они охраняли. Донецкие подпольщики под командованием Д. Мурзина забросали вражеские самолеты самодельными бутылками с зажигательной смесью и открыли по ним шквальный огонь. После радирования в Центр о местонахождении аэродрома и танковой дивизии, аэродром был уничтожен советской авиацией, а штаб танковой дивизии с ее командиром, который пытался спрятаться в русской печи, захвачен партизанами.

Когда советские войска приближались к месту дислокации легионов Туркестанского и «Идель-Урал», пришел приказ передислоцироваться и занять оборону в районе Иловайска. По просьбе подпольщиков несколько десятков легионеров тайно остались в Донецке и вместе с Мурзиным и местными подпольщиками предотвратили взрыв на коксохимическом комбинате, заминированном немцами, обезвредили и склад боеприпасов, который смог бы уничтожить весь населенный пункт. Так мурзинцы ослабили оборону немцев, без потерь освободили Иловайск и вышли к столице Донбасса – город Сталино (сейчас Донецк).

Сегодня в здании, где располагался когда-то этот легион, установлена мемориальная доска следующего содержания: «Здесь в годы оккупации Кировского района действовал разведчик Красной Армии – национальный Герой Чехословакии Мурзин Даян Баянович».

В конце 1943 года Д. Мурзин работал в Молдавии: с группой разведчиков организовал партизанский отряд имени В. М. Молотова, где задержался до апреля 1944 года. Отряд воевал на территории Винницкой и Одесской областей Украины. Талантливого разведчика в этом же году послали учиться в Специальную школу разведчиков партизанского движения Украины. Уже к осени 1944 года передний край освободительной борьбы Европы переместился на Словакию, что было обусловлено как развитием военных действий на главном советско-германском фронте, так и общей военной обстановкой. Советские войска вступили на территории Польши и Румынии, и теперь создалась реальная возможность нанесения ударов по немецким войскам, находящимся на территории Чехословакии с севера и юга, в обход труднодоступных Карпатских перевалов. К 25 августа советское командование приостановило наступление в предгорьях Карпат, линия фронта уже находилась всего в 30–40 км от северо-восточных границ Словакии. Далее, исходя из этой благоприятной обстановки, началась подготовка к завершающим операциям по освобождению Чехословакии, а в конце августа была объявлена всеобщая мобилизация: за короткий срок времени была создана 60-тысячная повстанческая армия, которая совместно с партизанскими отрядами, насчитывавшими 12–20 тысяч бойцов, воевала с хорошо вооруженными восемью дивизиями гитлеровцев.

После окончания учебы, а это было в августе 1944 года, Мурзина послали в составе группы словацко-чешских разведчиков в Словакию для организации партизанского движения. Главный штаб партизанских отрядов стал партийным военным центром восстания, советское командование за короткий срок времени разработало Восточно-Карпатскую операцию Первого и Четвертого Украинских фронтов. В ходе операции 8 сентября была прорвана немецкая оборона, а в конце сентября, потеряв 36 тысяч человек убитыми и 146 тысяч ранеными, советские войска вышли к Карпатским перевалам, общие же потери Чехословацкой повстанческой армии составили 7 тысяч солдат и офицеров.

Советское командование во все время войны на территории Чехословакии оказывало партизанам и повстанческой армии военную, материальную и моральную помощь, грузы поставлялись на повстанческий аэродром «Три дуба». Однако силы партизан и повстанцев еще были неравные , поэтому в конце октября партизаны ушли в горы. Фашистские каратели после их ухода вели себя как отъявленные злодеи: вешали людей, расстреливали, сжигали хутора и деревни. Немцы особенно сильно держались за промышленные города Чехословакии: Прагу, Брно, Плзень, Острова, Злинь, Банска-Будеевице, Ческе-Будеевице и другие, но, несмотря на их сопротивление, в чешских землях еще сильнее ширилось партизанское движение, штаб партизан обычно располагался в горно-лесистых районах Чешско-Моравской возвышенности и Бескидах (горы). Уже к началу весны 1945-го в различных районах чешского протектората действовали 95 партизанских отрядов и бригад общей численностью 8 тысяч человек. Большинство из них были непосредственно связаны с местными коммунистическими организациями и подпольными национальными и заводскими комитетами. Центральным комитетом было возобновлена нелегальная газета «Руде право». В конце 1945 года было достигнуто соглашение о создании чешского национального совета, который должен был представлять все подпольные организации Сопротивления. Однако эта задача была не выполнена, и, кстати, по этой причине возникало много путаницы и нерешенных проблем.

Д. Б. Мурзин сначала был начальником штаба партизанского отряда, затем командиром интернациональной партизанской бригады имени чешского национального героя Яна Жижки. Отряду был присущ боевой дух и чувство интернационализма. В ее состав входили, кроме русских, чехов, словаков, башкир и татар, также – итальянцы, румыны, венгры, поляки, французы, даже американцы – всего более двух тысяч человек! Бригада не давала покоя немцам ни днем, ни ночью: партизанами было уничтожено более 5 тысяч гитлеровцев, пущено под откос 60 эшелонов, взорвано 10 мостов, захвачен аэродром с 16 боевыми самолетами и т. д. И, конечно же, все эти операции не обходились без жертв: погибли лучшие партизаны и боевые товарищи Д. Б. Мурзина: Павел Куделя, Гаша Ташиновский, Иржи Ировский, Сергей Жуков, Ян Ткач и другие. Но были и такие, которые уцелели благодаря осторожности и бдительности, к примеру, боевой товарищ Мурзина Карел Гопличек после войны стал директором завода города Всетино. В лесах Моравии блуждали и лжепартизаны, искавшие следы бригады Мурзина с целью ее уничтожить. Так что не все партизаны были «друзьями» бригады, Мурзин это понимал хорошо, поэтому действовал осторожно, прислушиваясь к внутреннему голосу. Ведь среди партизан были и предатели: к примеру, из-за доверчивости к предателю надпоручику Дворжаку трагически погиб командир бригады Ушьяк. После его смерти командование бригадой было поручено Д. Б. Мурзину, впрочем, надо рассказать об этом подробней.

Был такой случай. Партизаны не давали покоя немцам сутки напролет. Шли ожесточенные бои. Бригада продолжала уничтожать фашистские объекты, вела подрывные работы. Гитлеровцы просто выходили из себя из-за невозможности противостоять партизанам, поэтому ухитрялись внедрять в их ряды своих агентов. Одним из таких людей и был человек, которого звали как надпоручик Дворжак. Из-за его предательства Мурзин чуть не попрощался с жизнью, а командир отряда Ян Ушьяк погиб.

А дело было так. Дворжак сообщил бригаде, что в Праге с руководителями отряда хотят встретиться представители ЦК, и, хотя у Мурзина были сомнения, Ушьяк и Мурзин пошли навстречу к подпольщикам. Стояла осень, темнело рано. Когда Мурзин увидел высокого человека за кустами, который протягивал руку: «Я из ЦК», было уже поздно – за ним стояли немецкие автоматчики. Мурзин быстро схватил автомат и крикнул: «Ушьяк, беги!», сам же побежал в сторону. Ушьяк же принял огонь на себя и успел только выкрикнуть: «Беги, спасай радистов!». Под дождем пуль пытался спастись Мурзин, но немцы выстрелили по его ногам – хотели взять живым. Когда Мурзина ранило в обе ноги и идти было некуда, он спрыгнул прямо в реку с высокого рва в водопад – у него не было другого выхода. И на берег он выйти не смог, там были немцы, так река и унесла его своим течением...

После этого немцы нашли партизанский штаб и взорвали его. Ушьяк долго оставался еще в живых, ему помогли люди, которые спрятали его на крыше сарая одного из домов хутора. Но тот самый предатель Дворжак отыскал партизана и снова сдал гестапо. Гестаповцы командира бригады пытали долго, но не смогли выпытать ни слова, так он и погиб в фашистских застенках — дорого заплатив за свое доверие и благородство.

А что случилось с Мурзиным? Он с трудом дополз до дома лесничего. Лесник по имени Ян Ткач промыл и перевязал его раны, ухаживал за ним. Но оставаться у него дома было опасно, в лесу рыскали гестаповцы, отыскивая Мурзина. Однако, чтобы понизить патриотический настрой населения, немцы рассказывали людям об уничтожении партизанской бригады, повсюду твердили о том, что все до единого расстреляны. Ян Ткач же на руках отнес Мурзина в лес, устроил для него глубокую яму, выкопанную для медведя, оставил немного еды, оружие. Но лесничего долго не было в лесу. Как стало известно потом, он побоялся выходить из дома, чтоб за собой не привести немцев. За то время, пока он отсутствовал, карательные отряды гестаповцев рыскали по всему лесу: овчарка немцев привела гестаповцев на то место, где «временно похоронился» раненый Мурзин. И хотя собака долго кружила и лаяла вокруг берлоги, где лежал Мурзин, его не нашли. Озлобленные фашисты подожгли стог сена, который стоял рядом, они решили, что Мурзин прячется там.

В берлоге, предназначенной для медведя, Мурзин пролежал пять дней без еды и медикаментов. Чтоб утолить жажду, ел снег. Рана гноилась, ноги опухли. В яму проникала вода, были и сомнения у него: жить или застрелиться? Но желание жить преодолевало, Мурзин решил бороться во что бы то ни стало. И не сдаваться. Из полевой сумки он достал компас, разбив его стекло пистолетом, осколком стекла разрезал рану на ноге, выпустил гной и потерял сознание... Проснулся он только тогда, когда вернулся Ян Ткач, теребивший его за плечо словами: «Пани капитан! Пани капитан, проснитесь! Пойдте се мноу! (пойдемте со мной!)» Люди унесли его домой, промыли рану, покормили и спрятали в сарае. А когда стало лучше, его отыскали партизаны, так Мурзин снова вернулся к своим.

Воевал Даян Баянович на территории Чехословакии вплоть до 9 мая 1945 года. Победа над фашизмом советскими воинами была добыта дорогой ценой: 140 тысяч советских воинов пали в боях за освобождение Чехословакии, более 360 тысяч чехословацких граждан погибли, сражаясь в повстанческих и партизанских отрядах, в нацистских тюрьмах и лагерях. Их тела покоятся на чешской земле, на их могилах и памятниках вечно живые цветы... К 65-летию Победы был отремонтирован, например, памятник советскому воину-освободителю в городе Брно.

Во время партизанских боев на территории Словакии, затем уже и в чешском протекторате Даян Баянович был известен как «черный генерал». О нем ходили легенды... Обратите внимание на знаменитый рисунок семидесятилетней давности, где черным карандашом и наспех в партизанской землянке кто-то набросал портрет «черного генерала» в черной папахе, кудрявого, с умным лицом, рассудительного по взгляду, отважного по духу и решительного в поступках. Молодой человек, что в упор смотрит на нас – это и есть двадцатитрехлетний легендарный разведчик-диверсант, действовавший в глубоком тылу врага, наш боевой земляк – Д. Б. Мурзин. Именно это изображение разослали (разбросали с самолетов) по всей территории Чехословакии немцы, чтобы люди помогли его поймать и сдать гестаповцам.

 

Бригада Мурзина для гитлеровцев была как кость в горле, ликвидировать ее не смогли даже специальные карательные операции. А тут еще предстояла серьезная поездка Гитлера из Праги в Румынию и Венгрию, чтоб поддержать боевой дух немецкой армии, но ему докладывают об опасности дороги даже на бронепоезде, потому что бригада Мурзина действует четко и быстро. Однако сказать фюреру, что командиром партизанской бригады является всего лишь простой майор, побоялись. До этого Гитлер был наслышан уже, что «русской армией руководит какой-то грузин по имени Юрий Васильевич Мурзин в чине генерала», хотя майор Мурзин никогда не носил генеральского мундира. А почему про Мурзина Гитлеру доложили, что тот грузин, так опять-таки из-за той же черной бороды, а Юрием назвали потому, что в русской армии было принято называться по-русски. «Даже после войны меня жена долго называла Юрием Васильевичем, – вспоминал потом Даян Баянович, – память о войне жила с нами долго».

А о том, почему Д. Б. Мурзин скрывал свой возраст и всю войну носил черную бороду, тогда, на встрече со студентами в 1974-м, он объяснил так: «В свои 23 года командовать партизанской бригадой, где воевали со мной люди старше меня возрастом и разных национальностей, было ответственно. Многие из них годились мне в отцы и дедушки. И, когда я сказал об этом командованию, мне посоветовали отпустить бороду, чтобы я выглядел постарше. Моя борода была черная, красивая, мне приходилось за ней постоянно ухаживать. С бородой мне давали сорок, сорок пять, а то и больше, из-за бороды прозвали “черным генералом”, хотя я был в чине майора. Носил я свою черную бороду год с половиной, сбрил уже после победы. Когда товарищи увидели меня без бороды – ахнули, удивившись, сказали, что “выгляжу совсем мальчишкой!” А то, что Гитлер назвал меня своим личным врагом, это правда. От фюрера его подчиненные долго скрывали, что на территории Словакии и Моравии действует партизанская бригада имени Яна Жижки, а когда он узнал об этом, говорят, приitл в ярость, назвал нас “жалкими бандитами”».

 

Когда все попытки поймать «черного генерала» не принесли желанного успеха, Гитлер поручил это дело своему главному диверсанту Отто Скорцени. За голову Мурзина он объявил высокую награду: за живого три, а за мертвого – два миллиона рейхсмарок! В этой поимке смогли участвовать все жители оккупированных территорий Европы, однако никто не удостоился такой награды. Отто Скорцени так же, как и Гитлер, сначала высокомерно отзывался о партизанской бригаде, как о «жалкой банде». Но когда узнал, что бригада состоит из 5 отрядов, что носит имя национального героя чешского народа Яна Жижки, и что командует ею командир в чине майора, то ли грузин, то ли армянин, неизвестно, а другим отрядом – женщина, то не поверил своим ушам. Но доложил фюреру о проделанной работе по поимке «черного генерала», ведь по его приказанию самолеты выбрасывали листовки с фотографией Мурзина, где за его голову обещали миллионы.

На встрече со студентами Д. Б. Мурзин поведал много интересного, помнится, рассказывал о зверствах фашистов над мирными людьми. «Чтобы спасти партизанские отряды, мне пришлось перебросить их на границу Словакии. Но поселок, где раньше были партизаны, был уничтожен карателями. Не уцелели и мирные люди. Танки разровняли деревню с землей, никто не выжил: немцы действовали хуже зверя. За эту операцию, как стало известно, Гитлер наградил Отто Скорцени очередным крестом. Ведь у них на территории Чехословакии уже был опыт уничтожения мирных людей. И далеко за примером идти не надо. Взять хотя бы к тому шахтерский городок Лидице, который находился всего в двадцати километрах от Праги и был уничтожен немцами 10 июня 1942». Эта трагедия случилась для подавления все возрастающего антифашистского движения в Чехословакии, кстати, 10 июня 2012 года этому террору исполнилось 70 лет.

В сентябре 1941 года на должность представителя протектората (так назвали Чехословакию после оккупации немцы) был поставлен шеф национальной полиции безопасности и полиции СС обергруппенфюрер и генерал полиции Рейнгард Гейдрих. С его приходом в стране были заключены в тюрьмы 5 тысяч антифашистов и их соратников. Военные суды работали круглосуточно, многие были казнены без суда и следствия, тысячи людей были отправлены в концлагеря. Все это случилось после покушения 27 мая 1942 года на Р. Гейдриха чехословацкими парашютистами, подготовленными и отправленными из Лондона. Фашисты жестоко отомстили чехословакам за это. Расправа состоялась 10 июня 1942 года через несколько часов после полуночи.

В Лидице тогда жили 503 человека. Все мужское население старше 16 лет – а их было 172 человека, были расстреляны, 172 женщин отправлены в концлагерь Равенсбрюк, из 105 детей – 82 уничтожены в лагере смерти, а остальные отданы в немецкие семьи для онемечивания. Сам поселок сожжен и сравнен с землей – к утру Лидице представлял собой лишь голое пепелище. Через несколько дней такая же участь постигла и деревню Лежаки: все мужчины были убиты, женщины отправлены в концлагеря, а дети отравлены выхлопными газами в специально подготовленных машинах. В обоих поселках были уничтожены кладбища и церкви.

В то время в лесах Словакии и протектората встречалось много людей, называвших себя партизанами, таких командиру бригады приходилось проверять долго и кропотливо. Дело осложняло и то, что многие действовали якобы от имени бывшего руководителя Чехословакии Эдварда Бенеша, который в то время жил в Лондоне, некоторые от имени компартии ЧР. Группа парашютистов-десантников «Вольфрам», например, была заслана англичанами 13 сентября 1944 года с целью соединиться с силами Сопротивления. После нескольких попыток диверсантов встретиться лично с Мурзиным, тот все-таки согласился, но, когда узнал, что без разрешения компартии ЧР он не имеет права действовать, ответил отказом. От предложенных денег англичан также решительно отказался. Однако после этого уже на другой день на горе Княгиня появились английские самолеты. Они летали прямо над лагерем Мурзина и бросали бомбы, в результате чего несколько человек были ранены, убитых, к счастью, не было. После таких «знакомств» Мурзину было трудно разобраться в людях, тем более опасно было им верить. Уж очень много блуждало в лесах и лжепартизан, специально подготовленных для поимки Мурзина и других руководителей отрядов. Такие «партизаны» обычно действовали быстро и хитро: сначала агитировали народ против немцев, потом добровольцев якобы принимали в отряд и уходили в лес – там уже они легко расправлялись с ними без суда и следствия.

Мурзинцы в ответ также мстили немцам: однажды они взяли в плен самого высокого немецкого командира – командующего танковой армией генерала Мюллера и отправили его в Москву. «У нас была довольно-таки разветвленная сеть агентов среди местного населения, – вспоминал потом Даян Баянович. – В успехе этой операции нам помогла родственница одной партизанки, которая работала в замке богатого помещика, куда любил ходить отдыхать Мюллер. Благодаря ее помощи мы его и схватили».

О том, как Д. Б. Мурзин взял в плен из-под носа немцев самого Мюллера, в России знает каждый по кинофильму «Семнадцать мгновений весны», кстати, одна из серий фильма, где главный герой Исаев встречается с женой, была снята в Карловых Варах. В течение двух дней Даян Мурзин сам лично допрашивал Мюллера, обещал ему сохранить жизнь взамен ценной информации об армии фюрера. Мюллер раскрыл много секретных сведений, а «черный генерал» сдержал свое слово.

При жизни Даян Баянович был лично знаком со многими известными личностями. Например, в мае 1944 года в Чехословакию приехали генерал Крылов и полковник Л. И. Брежнев. Леонид Ильич перед бригадой во всеуслышание поблагодарил Мурзина за отвагу и громко сказал: «Так вот ты какой, оказывается, “черный генерал”!».

Во второй раз они встретились уже в 1969 году в посольстве Чехословакии, куда его пригласили на прием по просьбе чешских друзей. Л. И. Брежнев подошел к Мурзину со словами: «Ты Мурзин?» «Я», – ответил Даян Баянович. Тогда генеральный секретарь стал расспрашивать, где работает и живет Даян Баянович, и очень удивился, когда узнал, что Мурзин работает всего лишь в прокуратуре Республики Башкортостан. «Да ты же должен быть в Москве! Я сейчас же дам команду, чтобы тебя в Москву перевели!». С этими словами он повернулся к Косыгину со словами: «Леша, давай выпьем за здоровье моего боевого товарища!» Брежнев очень удивился, почему Д. Мурзин до сих пор не Герой Советского Союза, просил Косыгина как можно быстрее разобраться в этом вопросе. Но вопрос остался все равно нерешенным.

Долгие годы Мурзин был признан в ЧССР, но не в СССР – как говорят на Востоке: «Пророков в своей стране не бывает». Однако сам Д. Мурзин не переживал по этому поводу, и если поднимали этот вопрос, у него всегда был один и тот же простой ответ: «Моя главная награда – это победа!» Да и в Москву он никогда не стремился – тоже правда. Герой держал себя достойно: жил в Уфе, жалко было ему оставлять и родителей! Ведь Мурзины потеряли на войне шестерых сыновей, домой вернулись только двое, в том числе и Даян Баянович... К тому же он ушел из дома еще в 1939-м, и не сразу вернулся домой: еще полгода работал в Киеве... Как же уедешь!

Не смог решить вопрос вручения звания Героя Советского Союза Мурзину и президент РФ Владимир Путин, выразивший недоумение по этому поводу, однако он включил девяностолетнего Д. Мурзина в состав российской делегации во главе с Президентом Российской Федерации. В Башкортостане и сегодня время от времени поднимается этот вопрос активистами Союза Молодежи Башкортостана, которые митингуют в Уфе в честь поддержки героя под лозунгом «Даян Мурзин – народный герой!». Последний раз такой митинг состоялся, помнится, в 2008 году, инициаторами было направлено письмо-ходатайство на имя Президента Российской Федерации Дмитрия Медведева... но, увы, как говорится, а воз и ныне там...

 

А что сегодня? Помнят ли народного героя в Башкортостане? Конечно, помнят. Знают и в России, и за ее пределами. В Великобритании вышла книга Джона Хауланда, сына капитана Королевской армии и сослуживца «черного генерала» (отец автора книги служил вместе с Д. Мурзиным), переведенная на чешский и словацкий языки. И хотя нет пока перевода на русский язык, надежду не теряем. Ведь книга Генриха Гофмана «Черный генерал», выпущенная в Москве еще в 1975 году, была переведена на башкирский язык лишь через 20 лет (в 1993-м), чему тут удивляться! Всему свое время. Честь и хвала переводчику Зиннату Аминеву, найдутся и на английскую книгу переводчики, богата на таланты башкирская земля!

Пишут, что в вышедшей в Великобритании книге о Даяне Мурзине, советский офицер сравнивается с Джеймсом Бондом – знаменитым литературным персонажем, рожденным воображением Яна Флеминга. Думается, что реальные фронтовые подвиги нашего земляка во многом затмевают приключения вымышленного литературного героя. Это я могу сказать хотя бы кинофильму о партизанах Чехии «Смерть называется Эйгенхель» чешского режиссера Эль Маркло, где почти все события взяты из книги Г. Гофмана «Черный генерал», переведенной на чешский язык. Например, там есть эпизод расправы над партизанами, попавшими в руки гестаповцев: немцы обычно сначала пленных пытали, потом, собрав народ, вешали, но одного из приговоренных оставляли в назидание другим. Бедного таскали по всем селениям, чтоб показать народу, мол, смотрите, вас ждет такая же участь, если будете помогать партизанам или пойдете против нас – в конце измученного несчастливца ждала также ужасная смерть.

В Чехии есть люди старшего поколения, которые помнят это, одна из них, например, 76-летняя врач Людмила Лангер, очевидец пыток гестаповцев над партизанами. «Помню, однажды к нам пришли гестаповцы, – рассказывала она в беседе со мной, – было очень страшно! Они расспрашивали нас, не евреи ли мы? У нас была родословная. Отец показал ее гестаповцам, и они ушли. Оказалось, в каком-то поколении у нас были немцы, и это осталось в нашей фамилии. Отец работал врачом, у него была своя больница. Лечил и партизан, но тайком, деньги не брал.

Недалеко от поселка немцы держали пленных. Они работали в Слоупско-Шошувской пещере, говорили, что делают там ракету «Фау-1», может быть и взаправду, потому что простым людям туда вход был закрыт. Туристов тоже не пускали. А это была самая большая пещера в «Моравском красе» с протяженностью 38 километров, в пещеру провели свет, проложили асфальтную дорогу.

Когда казнили партизан, я была с бабушкой в центре поселка. И хотя краем своей юбки бабушка закрыла мою голову, детское любопытство взяло вверх – я видела дергающиеся ноги повешенных. Никогда не забуду этого! Сказывали, как будто бы это партизаны русского начальника бригады».

Конечно, советского начальника партизанской бригады не могли ни поймать, ни ликвидировать, зато ему удавалось уничтожать немцев тысячами, пускать под откос немецкие эшелоны, захватывать технику и боеприпасы немцев и др. Все это было показано в документальном кинофильме телеканала «Россия», где выступали люди, которые воевали с Мурзиным бок о бок и знали об этом не понаслышке: шеф внешней разведки Маркус Вольф, бывший легионер Туркестанского легиона вермахта Мурат Тачмурат, бывший чехословацкий партизан, шеф чешской нелегальной разведки Ян Ондровчак и другие. Вот так Россия узнала о подвигах «черного генерала»; прекрасные документальные фильмы о Д. Б. Мурзине имеются также в Англии, Германии, Чехии и Словакии.

После войны Д. Б. Мурзин, несмотря на слабое здоровье, был активистом ветеранского движения Башкортостана, постоянно участвовал в военно-патриотическом воспитании молодежи. Даже в последние годы жизни Даян Баянович, уже будучи серьезно больным, старался не пропускать ни одного общественного мероприятия: считал своим долгом рассказать подрастающему поколению о подвигах солдат во время Великой Отечественной войны – это он считал своей главной задачей. Успевал он побывать и в родном Бакалинском районе, где по его примеру в центральной библиотеке Ахмановской средней школы активно ведется военно-патриотическая работа молодежи, открыт музей в честь знаменитых земляков. При жизни Д. Мурзин вместе с народным писателем Н. Асанбаевым часто посещали малую родину, участвовали в культурно-массовой работе, в празднествах сабантуя – герой всегда был желанным гостем на Бакалинской земле.

Каждый год для учащихся девятых классов Бакалинского района раньше организовали встречи с Д. Б. Мурзиным, тогда читальный зал библиотеки превращался в мини-музей: участники проходили по комнатам: «Долг, выполненный честью», «Я помню всех до единого и им посвящаю книгу», «Живите так, как вас ведет судьба», «Литературное казино», «Смелых узнают в бою», «Встреча с книгой», обсуждали его книгу «Фронт в тылу врага», которая не оставляет никого равнодушным, получали из рук героя автографы. Мне кажется, такие встречи надолго запоминались молодым бакалинцам, ведь они получали от Даяна Баяновича заряд патриотической энергии! Но и сами учащиеся не оставались в долгу перед земляком: к его 90-летию в школах были изданы библиографические пособия, проводились читательские конференции.

По традиции в честь юбилеев Великой Отечественной войны учащиеся и ветераны войны обычно посещают Республиканский музей Боевой Славы. Любил посещать этот музей и Даян Баянович. Подолгу стоял он и читал о подвигах башкортостанцев в суровые годы войны, которые теперь остались лишь в цифрах и фотографиях, в стендах и цифрах. В годы военного лихолетья на фронт из Башкортостана ушли 575 тысяч человек... А вот и макет самолета штурмовика «Ил-2», на котором воевал прославленный летчик, дважды Герой Советского Союза Муса Гареев. Рядом, на гранитной стене высечены 278 фамилий Героев Советского Союза и полных кавалеров ордена Славы. Только в 112-й Башкирской кавалерийской дивизии под командованием Минигали Шаймуратова их было 78! На первом этаже музея висят знамена дивизий, формировавшихся в годы войны на территории Башкортостана. На стендах, где помещены фотографии, экспонаты, связанные с именами Александра Матросова (Шакирьяна Мухамедьянова), Минигали Губайдуллина и других отважных воинов республики, подробно представлены материалы о доблести воинов – уроженцев Башкортостана. Среди реликвий музея суточный хлебный паек ленинградца – всего лишь 125 граммов хлеба, смешанного с опилками, в мраморной чаше мешочки с землей, взятой с могил павших земляков-воинов, образцы оружия тех лет, военная форма, награды, письма и др. Здесь же портрет Д. Б. Мурзина...

При жизни 22 раза съездил Д. Б. Мурзин в Чехословакию, был во всех городах Чехии и Словакии, где когда-то воевал, а в победном 1945-м стоял рядом с президентом Чехословакии Климентом Готвальдом – тогда Мурзина знала и приветствовала вся Чехословакия. И все-таки самой запоминающийся встречей было для него, наверное, посещение Словакии в честь 60-летия Великой Победы в 2010 году. А в дни 65-я Великой Отечественной войны квартира Даяна Баяновича выглядела как «Смольный»: постоянно звонили по телефону, приходили поздравительные открытки и телеграммы, поздравляли фронтовые друзья. Герой бережно хранил все то, что было связано с войной: это фотографии однополчан, книги, символические ключи от жителей освобожденных городов и многое другое… А что если из всего этого создать музей Д. Б. Мурзина?

Чехия и Словакия также всегда были благодарны за его мужество и героизм, за тот вклад, который он внес в их освобождение. Тому подтверждение визит двух молодых людей из Словакии – путешественников на мотоцикле, которые специально заехали в Уфу, чтобы увидеть сослуживца дедушки-партизана и передать ему подарки. Даян Баянович был безмерно рад, как и удивлен их визиту, сам также передал подарки боевому товарищу и привет из Башкортостана.

Жива ли память о герое после его смерти сегодня? Да, жива. И, надеюсь, я об этом рассказала в своем очерке. Именем Д. Б. Мурзина названы улицы и школы, гордятся им жители Башкортостана, его земляки, гордятся его именем, храбростью, отвагой, тем, что он почетный гражданин 16 городов бывшей Чехии и Словакии, тем, что он кавалер орденов Красного Знамени (1942, 1969), Красной Звезды (1943, 1954), Отечественной войны I степени (1955) и несметного числа орденов и медалей – в общей сложности их 86! Среди которых – орден и медаль «Партизану Отечественной войны» I и II степени (1945), орден «Военный крест» Первой степени (Чехословакия, 1944 и 1945), Золотая Звезда за свободу ЧССР (1968), Серебряный меч и именное оружие от муниципалитета города Злин (1968), 13 медалей Чехословакии и 12 – СССР. Военные награды Мурзина, размещенные на его пиджаке, как пишут журналисты, «весят около 6 килограммов»! Вот и ответ на мой вопрос тогда, в далеком 1974-м Даяну Баяновичу! А ведь, помнится, тогда он говорил, что «воевал не ради награды, а за победу», и что «получены они за его труд, за освобождение народов от фашизма, чтобы больше не было войны, чтобы дети и внуки жили в мире и свободе».

 

До распада СССР главная площадь г. Злина (бывший Готвальд) носила имя майора Д. Б. Мурзина, теперь она, к сожалению, переименована. Увы, как говорится, другое время, другие песни! В Словакии в честь партизан, воевавших под руководством Д. Б. Мурзина, сооружен памятник...

Но все это за рубежом, а как обстоят дела у нас, в Башкортостане? Есть у нас в республике замечательный скульптор-фронтовик, мужественный летчик, храбрый советский офицер Александр Иванович Панов. В войну он летал на самолете «ЛИ-2», воевал в жестоких боях за Кавказ, прожил долгую, насыщенную ратными и трудовыми подвигами жизнь (умер в 2012 году). Заслуженный художник Башкортостана, он со своими талантливыми работами принимал активное участие в общереспубликанских и российских скульптурных выставках. К 66-летию Победы участвовал в республиканской выставке художников Башкортостана с лучшими работами в честь 200-летия Отечественной войны 1812 года. В числе скульптурных портретов А. И. Панова: «Ветеран» (1968), «Герой Социалистического Труда А. П. Громов» (1984), «Герой Советского Союза Гастелло», бюст директора Уфимского моторостроительного объединения М. А. Ферина, «Портрет Протазанова», «Салават Юлаев», «Скульптурный портрет генерала Платова, героя Отечественной войны 1812 года», которые получили высокую оценку любителей искусства. А. И. Панов в честь 65-летия Великой Победы создал также скульптурный портрет Д. Мурзина.

А как сложилась судьба Мурзина в мирное время? После войны Д. Мурзин женился на Надежде Ермаковой, с которой был знаком еще в партизанском отряде – тогда Надя была радисткой и переводчиком. В своем интервью газете «Комсомольская правда» в связи с 90-летием Даян Баянович о ней говорил так: «Моя жена буквально свалилась мне на голову – она была из Белоруссии, служила в отряде со мной. Ее два раза подбрасывали в Чехословакию, следующий раз планировали в Германию, но немцы не дали – подбили самолет. Все, кроме нее, погибли. Она четыре дня пролежала под носом у фашистов, но нашли ее партизаны и привели в отряд». Даян Баянович полюбил отважную девушку сразу, выходил ее, и прослужил рядом с ней до конца войны. Поженились они уже после войны в Киеве, поклялись друг другу прожить и за павших товарищей. Много раз с супругой они были на грани гибели, но выжили, от начала до конца войны потеряли много друзей.

Мурзины прожили в уважении, любви и согласии 50 лет, в 1994-м супруги не стало. Ее последними словами были: «Я тебя любила, поэтому не хочу, чтобы ты женился». После кончины жены Д. Б. Мурзин остался один, пережил ее почти на 20 лет, но слово обещанное сдержал. А в домашнем хозяйстве и в его делах помогала ему внучка Альбина, она же сопровождала его на встречах ветеранского движения.

В послевоенные годы Даян Баянович работал инспектором отдела народного образования Бакалинского районного исполкома, ведь у него было педагогическое образование, жена Надежда также трудилась в образовании. Но потом он получил профессию юриста в Казанской юридической школе и во Всесоюзном юридическом заочном институте, по окончании которого работал помощником в Абзелиловском районе Башкортостана, затем помощником прокурора в г. Стерлитамаке. В 1955–1960-е годы работал старшим следователем, начальником отдела по надзору за законностью в местах лишения свободы прокуратуры Башкирской АССР. В 1961–1962 году занимал пост заместителя министра внутренних дел по кадрам, с 1960 по 1969 год – вновь на должности начальника отдела по надзору за законностью в местах лишения свободы прокуратуры Башкирской АССР. С 1969 по 1986 год Д. Мурзин был председателем Башкирской республиканской коллегии адвокатов, а с 1987 по 1990 год – директором Музея интернациональной дружбы. С 1989 года он был членом президиума Совета ветеранов войны и труда, вооруженных сил и правоохранительных органов Республики Башкортостан.

– В жизни он был педантичным, скромным, аккуратным человеком, любил чистоту и порядок. На рабочем столе держал фотографии детей, сувениры друзей, фотографии с любимой внучкой Альбиной и правнучкой Кариной. «Черный генерал» был удивительно скромным человеком, ведь мы не раз принимали участие с ним в различных встречах с юным поколением. Помню, он очень стеснялся, когда в его адрес говорили громкие, может быть, слова, – делился своими впечатлениями генерал-майор в отставке Ростислав Сибагатуллин, – все это казалось ему громкими словами.

 

А что касается очерка в газете «MF Днес» Ростислава Макулика, могу сказать следующее: чешский автор, так же как и я, переживает по поводу того, что в Чехии забывается имя национального героя, и что молодежь мало интересуется героями Второй мировой войны, переименована улица, в прошлом носящая его имя. Автор очерка больше описывает боевые подвиги Д. Б. Мурзина, его заслуги, и, конечно же, меньше знает его послевоенную жизнь. Это и понятно. Ведь он воевал в Чехословакии, а жил в Башкортостане, однако Р. Макулик гордится легендарной личностью, считает его «поистине национальным достоянием башкирского народа» – в этом наши мысли сходятся. Я присоединяюсь к его мнению и думаю, что одна из улиц Уфы давно должна носить имя Д. Б. Мурзина. Также давно должен работать музей Д. Б. Мурзина, не говоря уже о памятнике в центре столицы. Ведь, что ни говорите, «черный генерал» этого заслуживает. А как думают по этому поводу башкортостанцы?

 

Использованный материал:

Г. Гофман «Черный генерал», Башкирское книжное издательство «Китап», 1993.

История Чехословакии с древнейших времен до наших дней, Москва, «Наука», 1988.

Ростислав Матулик «Кого бил «черный генерал»?» («MF.Днес», 7 мая, 2012).

«Ветеран Башкортостана», № 10, 2010 г.

Музейные материалы поселка Лидице и г. Злина.

Материалы из Интернета за 2011–2013 гг. (на русском и чешском языках).

 

Миляуша Годбодь (Кульмухаметова), Чехия, Брно

 

© Миляуша Годбодь, текст, 2013

© Книжный ларёк, публикация, 2015