Нина Штадлер. Потерявшаяся во времени

ПОТЕРЯВШАЯСЯ ВО ВРЕМЕНИ 

Ингу никогда не оставляло чувство, что она попала в эту жизнь по ошибке, случайно, словно ее занесло сюда, как гонимый ветром листок. Всё в этом мире было не ее. Всё вызывало отторжение и недовольство. Ну, не мог этот мир с его пошлостью, хамством, грязью и примитивными желаниями быть ее! Просто не мог!

И имя Инга тоже было не ее. Чужим. Оно казалось слишком резким и не отражало ее сущности. Девочке всегда требовалось некоторое время, чтобы осознать, что обращаются именно к ней.

Она словно бы не жила, а наблюдала со стороны за всем, что происходит, словно смотрела кино. И события, происходившие на экране, никак не затрагивали ни ее душу, ни сердце.

И только когда ей на глаза случайно попадалось изображение барской усадьбы с заросшим ландышами и сиренью садом, сердце сжималось от боли так, словно она видела свой когда-то потерянный дом…

Дом, наполненный светом и радостью, с огромными окнами, чуть прикрытыми золотисто-дымчатыми шторами, просторными залами и сводчатыми дверями, уютными диванчиками и светлым паркетом, по которому весело бегали ее резвые детские ножки.

Большой дом, в котором живет большая дружная семья. Парадные залы, расположенные на первом этаже и жилые помещения на втором... Звуки рояля по вечерам и теплый мамин поцелуй на ночь... Напольные вазы с летними цветами и аромат антоновских яблок по осени…

И тогда слезы невольно подступали к глазам, и она незаметно стряхивала их так, чтобы не заметили родители.

Хотя бояться, что они их заметят, было бы даже странно… Они вообще не замечали ничего кроме своей работы.

Родители Инги были очень занятыми людьми, и с самого детства она была практически предоставлена самой себе, что, впрочем, ее нисколько не огорчало.

Нет, они, конечно, заботились о дочери. У нее было всё, что только можно было получить за деньги. Престижная школа, летний отдых на море и зимние каникулы где-нибудь в горах, бальные танцы (она сама настояла на этом), красивая и модная одежда, дорогое хобби… Инга обожала старинный фарфор, и родители охотно помогали ей пополнять коллекцию, поддерживая полезное, на их взгляд, увлечение дочери.

Но ее никогда не покидало ощущения, что это НЕ ее родители! Они были ей чужими. Она уважала их, послушно прислушивалась к их мнению, но не любила этих людей так, как обычно дети любят своих папу и маму.

Инга никак не могла понять, с чем это связано. И поэтому чувствовала себя иногда бездушным чудовищем. Ее никогда не покидало острое чувство вины за то, что она не испытывала к ним дочерней любви. Это пугало ее, потому что так не должно было быть! Все дети любят своих родителей! Все. Но не она…

Когда кто-нибудь из них изредка пытался приласкать ее, Инга не испытывала ничего, кроме чувств неловкости, и старалась по возможности избегать родственных объятий. Словно вовсе не родитель, а какой-то совершенно чужой человек касался ее волос или целовал ее. Человек, которого по каким-то не вполне понятным причинам онадолжна была нежно любить… И не могла!

Но она вовсе не была бездушным монстром! Инга знала это совершенно точно, потому что умела любить! Она нежно любила и даже одушевляла все свои игрушки. Особую любовь она испытывала к антикварной кукле, которую родители подарили ей три года назад.

У куклы было нежное фарфоровое личико, золотистые локоны, забранные на затылке в греческий узел, чудесное платьице в стиле ампир, украшенное розовыми кружевами, шляпка с красной лентой и красные же лайковые туфельки в тон ленте.

Инга относилась к своей кукле Лизе как к живому существу. Кукла была ее единственной подругой. С ней она могла говорить обо всём, не боясь быть непонятой. А когда куклу случайно уронила приходящая гувернантка, Инга так рыдала, прижав к груди ее треснувшую фарфоровую ручку, что девочку долго не могли успокоить. Ей казалось, что Лизе очень больно…

Она любила облезлую забитую дворняжку, нашедшую приют в соседнем дворе, и тайком таскала ей с кухни лакомства, несмотря на строжайший запрет родителей не подходить близко к бродячим животным.

Она была не бездушным монстром, а чувствительной, нежной и очень ранимой девочкой. По этой причине она никак не могла сойтись с одноклассниками и не имела подруг.

А три дня назад, когда праздновали ее четырнадцатый день рождения, с ней случилось большое несчастье. Девочка выбежала навстречу гостям, поскользнулась в своих новых туфлях на паркете, сильно ударилась головой об угол дивана и потеряла сознание.

…Когда Инга открыла глаза, то сразу поняла, что ей снится сон, потому что она находилась в комнате своей мечты!

Небольшая спальня в теплых тонах. На стенах картины в изящных рамах. Мебель из красного дерева украшена накладками из золоченой бронзы. Часы и светильники также позолочены и прекрасно вписываются в интерьер классического стиля.

На прикроватной тумбочке горит свеча. Ее мягкий рассеянный свет падает только на кресло и на постель. Все остальное теряется в тени.

В огромное приоткрытое окно льется чарующе-волшебный свет луны. Легкий ветерок колышет шторы и доносит до девочки тонкий запах ландышей и аромат цветущей сирени. Светло, как днем.

Она тихо ахает от восхищения и вдруг чувствует рядом чье-то присутствие. Инга поворачивает голову и видит стоящего у ее изголовья Ангела.

Она сразу узнала его, хотя никогда раньше не видела! Да и где бы она могла увидеть Ангела? Но это был сон, и она сразу его узнала!

Девочка радостно улыбнулась ему, и он ответил ей улыбкой. Потом сделал шаг вперед и осторожно присел на краешек постели. Крылья за его спиной нежно зашелестели.

У Инги восторженно расширились глаза. Ангел был просто невероятно, немыслимо, сказочно красив! Он был самым прекрасным существом, которое она когда-либо видела в жизни! Он был самим светом, заключенным в границы тела! И то, что он сейчас ей сообщит, тоже должно быть сказочно чудесным!

Но виноватое выражение, вдруг мелькнувшее в глазах материализовавшегося прекрасного духа, подсказало ей, что она ошибается. Ничего приятного он не скажет.

Ангел расстроенно вздохнул и кивнул, соглашаясь с ее мыслями:

– Ты права, дорогая…

Тут он замялся, а Инга удивилась. Он же должен знать, как ее зовут! Он ведь Ангел!

А тот сказал:

– Видишь ли, на самом деле имя твое вовсе не Инга…

Девочка вздрогнула. Что он хотел этим сказать?

– Твое имя Юлия-Фредерика-Амалия. И происходишь ты из русского баронского рода австрийского происхождения. Родители любовно называют тебя Юльхен.

Глаза девочки округлились, и она с трудом удержалась от изумленного восклицания.

– Ты должна была родиться в этом доме, принадлежащем семейству Винекенов, на двести лет раньше. Твой род переселился в Россию в конце XVIII столетия. На вашем фамильном гербе на золотом щите изображена виноградная лоза натурального синего цвета с тремя зелёными листьями на зелёной ветке. Щит украшен баронской короной и увенчан дворянским коронованным шлемом. Нашлемник представляет собой два буйволовых рога. Правый – золотой, левый – лазоревый. Между ними на зелёном пне стоит чёрный ворон с золотыми глазами, держащий в клюве виноградную лозу синего цвета с двумя зелёными листьями. Намет лазоревый, подложен золотом. Щитодержатели – два золотых грифа с червлёными глазами и языками.

Тут уж и так ничего не понимающая Юлия растерялась окончательно.

А Ангел грустно добавил:

– Должен сказать, что в момент твоего рождения произошла трагическая ошибка. Вы с Ингой перепутали последовательность, в которой должны были покинуть Детскую.

Девочка с таким удивлением воззрилась на Ангела, что тот вынужден был пояснить:

– Детская – это то место, в котором души ждут своего рождения. И уходят они на Землю тоже в определенной последовательности!

В тот момент вы сидели рядом. Две души, ожидавшие рождения. Твоя должна была уйти первой. Но на мгновенье, всего на пару секунд, ты повернулась в сторону раздавшегося шума. Это случайно вбежали, играя, две совсем юные, незрелые души. Смотрители сразу же вывели их, но было уже поздно.

Свершилось то, чего не должно было случиться. Ожидавшая рядом с тобой душа, услышав сигнал и видя, что никто не идет, решила, что уже пришла ее очередь и заняла предназначенное тебе тело родившейся на Земле девочки.

Было ровно пять минут, чтобы исправить ситуацию, но ты растерялась. И когда раздался второй сигнал, пошла сама...

Это для вас, людей, двести лет – целая вечность, а для бессмертных душ это всего лишь секунды.

Вот так случилось, что вы с ней поменялись телами, и Смотрители решили ничего не менять, посмотреть, что получится…

А в результате она всю жизнь чувствовала себя чужой здесь, а ты – там.

Когда три дня назад ты упала и потеряла сознание, твоя душа покинула физическое тело и стала витать в пространстве. Инга в это время уже крепко спала, а ее непоседливая душа, как всегда, пустилась путешествовать во времени. И, случайно оказавшись рядом, ты инстинктивно заняла свое настоящее тело. Смотрители отправили меня сюда, чтобы я объяснил тебе всё, когда проснешься…

Ангел помолчал немного и тихо спросил:

– Так ты всё поняла? С тобой всё в порядке?

Инга, неожиданно для себя вдруг ставшая Юлией-Фредерикой-Амалией из рода Винекенов, на фамильном гербе которых была изображена виноградная лоза, на секунду лишилась дара речи.

Как это так – в порядке?! Да какой нормальный человек может быть в порядке, узнав, что занял чужое тело, а в твоем спокойненько обитает кто-то другой?!

Зато многое сразу стало понятным...

И ее отчуждение, и неприятие действительности, и многое другое. Готова-то она была совсем к другой жизни, а тут такая накладка!

– Так вот, – не дождавшись ответа, продолжал ее Ангел-хранитель, – пока мы ищем блуждающую невесть где душу Инги, ты будешь жить здесь, в своем доме, со своими родителями... Завтра утром ты их увидишь и сразу полюбишь, потому что сама выбрала их давным-давно и обязалась любить и почитать… Ну, а я буду всегда рядом с тобой, что бы ни случилось! Всё будет хорошо!

С этими словами он ласково погладил ее по голове.

– А теперь – спокойной ночи, дорогая! Ты устала и тебе нужно хорошенько отдохнуть. Тебя ждут большие перемены в жизни. И пусть сегодня тебе снятся только хорошие сны! А я тут пока побуду рядом! Чтобы, пока ты спишь, твое тело не занял кто-нибудь еще! – пошутил он. – Душ-то много летает!

Потом улыбнулся и исчез, грациозно помахав ей на прощание крыльями.

А когда спустя мгновенье девочка заснула со светлой улыбкой на устах, рядом с ней снова возник Ангел со скорбным лицом, роняющий прозрачные слезы. Он смотрел на свою юную подопечную и думал о том, как хорошо, что ему разрешили сделать ей этот прощальный подарок!

Сегодня ночью ТАМ она умрет счастливой…

© Нина Штадлер, текст, 2017

© Книжный ларёк, публикация, 2017